– Да... Вот так ужасная ведьма Дебрей...
– прошептал Давет.
– Теперь я поверю, что она может пожирать детей...

– Ведьма Дебрей Коркари, да? Должно быть Морриган вам это сказала, ей нравятся подобные истории, хоть она никогда в этом не признается. О, как она танцует под луной, - рассмеялась Флемет.

– Они пришли сюда не за твоими дикими историями, мать, - сказала Морриган, отойдя от моих слов.

– Верно, они пришли за своими договорами. И перед тем, как вы начнёте лаять, ваша драгоценная печать давно истёрлась. Я защищала их.
– С этими словами ведьма взяла в руки заготовленный ларец.

– Ты, э-э.. защищала их?
– промямлил Алистер.

– А почему нет? Отнесите их Серым Стражам и передайте, что угроза этого Мора страшнее, чем они представляют.

– Все четыре прошедших Мора меняли мир. Умирает старое, рождается новое. Вопрос только в том, что отомрет на этот раз, - заявил я, принимая шкатулку с договорами.

– Настает эпоха перемен. Мир рушится распадаясь на осколки. Так что, когда он начнется распадаться под ногами - прыгай. Только в падении можно узнать, умеешь ли ты летать, - сказала мне ведьма слова, предназначенные игрой для Хоука.

Я улыбнулся и кивнул.

– До встречи, драконица.

– До встречи, маг. Вы получили, что искали.

– Да, вам пора, - добавила ведьмина дочь.

– Девочка, не будь смешной. Это твои гости.

– Ну что же, хорошо, я покажу дорогу из леса. Следуйте за мной.

***

– Значит, драконица отдала вам документы. Признаться, я не верил в эти россказни о Ведьме Дебрей Коркари, но похоже был неправ, - сказал Дункан, выслушав доклад Алистера.
– Дракон, надо же.

– И, судя по всему, дочь богини Уртемиэль, - добавил я.
– И нечего на меня смотреть, я вообще подозреваю, что Думат, Разикель и Зазикель тоже были драконицами. Вот только тевинтеровцам это было совершенно не важно.

– Она попытается спасти мать?

– Да, но именно мать. От мучимого Скверной Архидемона ей хочется избавиться. Скорее всего, она попробует как-то повлиять на переселение сути Уртемиэль после смерти тела. Что в свою очередь означает, что последняя жертва не понадобится.

– Ох и устрою я Ирвингу! Откуда маги могли выяснить такое?

– В библиотеке имеются мемуары Серых Стражей. Но проблема не в том - нам надо Архидемона сначала дождаться. Учитывая, что Кайлан похоже делает все, чтобы угробить армию... Впрочем, парочка идей у меня есть. Главное, вытащить их на совет, пусть доработают, если Кайлан не упрется. Кстати, что нового в лагере?

Как выяснилось, за ночь и за время нашего похода, численность храмовников в лагере сократилась до нуля, а преподобная мать запсиховала. Но времени для подобного рассказа не было - пришла пора проводить Посвящение.

– Присоединяйтесь к нам, братья и сестры. Присоединяйтесь к нам, сокрытым тенью, где мы бдим неусыпно. Присоединяйтесь, ибо на нас возложен долг, от которого нельзя отречься. И если вам суждено погибнуть, знайте, эта жертва не будет забыта. И однажды мы присоединимся к вам, - сказал Алистер, и вор пригубил из кубка.

А через мгновение мои целительские заклинания рухнули на Давета. Работал я как проклятый: исцеление, регенерация, восстановление сил, локальная регенерация... Не зря я несколько минут настраивался на его тело.

– Тело я удержал. Если сознание не сдастся, Давет будет жить, - сказал я наконец, в третий раз запустив остановившееся сердце, после чего оно, наконец, забилось стабильно.
– Но лучше показать его Винн. Джори, ты следующий.

– Знаешь, говорят, что магия крови ужасна. Но если маги крови такие, как ты, то ну её, эту церковь, - сказал Джори.

– Я кровавый целитель. С демонами дел не имею, - в который раз повторил я.

– Теперь верю.

Джори прошел Посвящение легко, мне даже не пришлось вмешиваться. А затем выпил из кубка я.

***

Архидемон выглядел ужасно. Загнивающие раны, пораженные Скверной, отслаивающаяся чешуя. И ни грамма разума в глазах, сплошная боль. Архидемон взревел и выпустил в небо язык пламени. Я ощутил жалость к несчастному дракону и спокойно пошел навстречу. Кажется, тот слегка ошалел от подобного и позволил мне приблизиться. Лечебные заклинания привычно сорвались с моих рук.

– Hamin, - сказал я по эльфийски.
– Спокойно, дракон.

Я говорил ещё и ещё... И мягкий спокойный голос, которым я привык успокаивать пациентов, в том числе мечущихся в бреду, подействовал.