Доводы старого академика показались тогда Варягу недостаточно убедительными, но спорить он не стал. Сказал только:

– Если узнаю кто – сам убью.

Егор Сергеевич удивленно посмотрел на него:

– Ну и ну! Вот уж не ожидал от тебя, Владислав! Тебе даже думать об этом нельзя. Нельзя руки кровью марать – неужели ты этого до сих пор не понял?

– Почему же?

– Да потому что ты уже существуешь в другом измерении. Ты хоть к себе прислушайся – у тебя даже и речь теперь другая стала, не то что года три назад. И одеваешься ты по-другому. Но не это главное. Главное то, что ты сейчас за многое в ответе. От тебя много что зависит. И ты не имеешь права рисковать собой. Пойми – ИМ, – при этом Егор Сергеевич забавно мотнул головой в сторону кремлевской стены, – нельзя давать ни малейшего повода для подножки. Ты должен, ты обязан жить, свято чтя ИХ законы! Не убивать, не грабить, платить налоги. Если выезжаешь за границу – изволь иметь в кармане настоящий, а не поддельный паспорт. Чтобы ОНИ не смогли схватить тебя за руку… А убивать вообще грех, – добавил старик задумчиво.

– Даже в наказание?

– Даже в отмщение!

…Вспомнив теперь тот давний разговор, Варяг подумал о своем приключении полугодичной давности. Все это было так стремительно и так неправдоподобно, как в дешевом кино. Арест в Калифорнии, три недели в тюрьме Сан-Франциско, два покушения на его жизнь, потом чудесное освобождение, потом чудной арест в «Шереметьево» и совсем уж невероятный побег из ментовского «мерседеса»… А потом была кровь – море крови… Смерть Вики. Гибель Егора Сергеевича. Гибель Ангела, Графа, Пузыря… Шрам – гадина, сука, тварь. Все его рук дело, все он устроил. Да что Шрам – тут, пожалуй, не в одном Шраме дело. Тут длинная запутанная игра. Кто-то там за ним?

И Варяг вспомнил встречу с двумя эмвэдэшными генералами в Питере на тайной квартире. Один из них, Калистратов, тот же ему прямо, открытым текстом, предлагал «сотрудничество». Сволочь! Калистратов конечно же представлял какую-то новую политическую бригаду, которая, как взбесившийся носорог в джунглях, сметая все на своем пути, перла в Кремль. Да, в конце прошлого года большая драчка разгорелась – драчка за верховную власть в стране. Никто не хотел уступать. А ему новоявленные спасители России решили уготовить роль жалкой послушной марионетки, у которой сменился кукловод. За ниточки дерг-дерг – и думали, что он, как Буратино, будет кивать башкой да ротельник разевать? Просчитались, волки поганые! Но как же он, старый жулик, мог допустить, чтобы его арестовали в московском аэропорту? Хотя как он мог предотвратить этот арест? Незаметно в толпе ему подбросили в карман плаща пакетик героина. Вот и повод. Может, прав был Егор Сергеевич? Или не прав? Ведь если они захотят арестовать, сгноить в лагере – то зачем им повод? Повод они и сами найдут! Где угодно. Возьмут паспорт на контроле, незаметно подменят на фальшак и скажут: у вас, гражданин Игнатов, паспорт поддельный. Пройдемте…

Варяг невольно усмехнулся и потянул носом воздух. Он ощутил едва уловимое дуновение воздуха, замер и прислушался. Потом осторожно стал продвигаться дальше, отчетливо слыша где-то впереди шумное дыхание. Через пару метров стало ясно, что впереди кто-то есть. Он включил фонарик. Луч света вырвал из кромешной тьмы потное лицо и черные испуганные глаза.

Младший сержант Игорь Шлемин отправился выполнять приказ майора Кротова с неохотой. Да и какая тут может быть охота – тащиться в лес с собаками да искать неведомо кого. В апреле, к примеру, с зоны пропал зек. Кажется, досиживал последние два года из «десятки». Так тогда было понятно: подполковник Беспалый отрядил взвод автоматчиков прочесывать прилегающий к колонии лес. Собачек выпустили. Те оглашали всю округу надсадным злобным лаем. Никого не нашли – но ведь тогда была четкая установка: искать беглого зека. А тут – «пойдешь поищешь, может, найдешь чего». Ни фига себе приказик. С другой стороны, конечно, хорошо, что с зоны удалось слинять, – там, блин, сейчас такая каша заварилась, стрельба, блин, пальба. Полный мрак. Хотя стрельба такая, что на фейерверк больше похожа.

В высоком, уже по-летнему звездном небе стояла начинающая стареть луна. Игорь Шлемин брел по высокой траве прочь от зоны. «Поищешь, может, чего найдешь». Говна кусок, пожалуй, найдешь тут. Он еще спросил Кротова: «Товарищ майор, а точно сбежал заключенный?» На что тот ответил очень странно: «Точно тебе только баба скажет, когда ей рожать, а тут ничего точно не известно».

Вот это верно – ничего не известно. Ни кто сбежал, ни когда сбежал, да и сбежал ли вообще.

Из глубины леса затявкал пес. На его зов тотчас отозвались еще три песьи глотки. Младший сержант поежился. Ну и зверюги. От таких лучше держаться подальше. Ему все время чудилось, что одно неверное движение – и эти волкодавы набросятся на него и загрызут к едреной матери. Шлемин сам побаивался лагерных собак, и сейчас в ночном лесу он даже не думал о них как о своей защите, скорее, как о вероломном враге, который только и ждет удобного момента, чтобы напасть сзади. Младший сержант покрепче сжал холодный ствол АКМ. Вот это настоящая его защита. И от беглых зеков, и от лагерных собак.

И тут ему в голову закралось неприятное сомнение, а по спине пробежал холодок. Он вспомнил, как чистил позавчера свой автомат, как смазал, как поставил в пирамиду. Так, а патроны… После позавчерашних стрельб магазин, ясное дело, был опустошен. Нового магазина ему не выдали. Значит, надо было заряжать старый, Шлемин даже остановился и внимательно посмотрел на свой автомат. Ну, так и есть – старый магазин, обернутый синей изоляцией, тот, который ему Лешка Чулкевич перед дембелем подарил. Он отсоединил магазин и заглянул внутрь. Пусто! Ни одного патрона! Бляха-муха! Вот дела… Только бы действительно не встретить беглых зеков. Теперь точно одна надежда на собак.

Он даже вспотел от страха. Стоя посреди полянки, освещаемой луной, Шлемин громко свистнул и позвал: «Абрек! Лютый!» Где-то вдали зашуршала трава, и на поляну выбежали две овчарки.

– Молодцы, ребятки! – тих» похвалил их Шлемин. – Рядом!

Псы послушно пристроились к нему слева и справа. Младшему сержанту стало веселее. Надо, конечно, сказать, сержант не был уж такого робкого десятка: парень, как все: и побздит, и, если надо, первым в драку полезет.

– Так, лохматые, сейчас пройдем к тому сосняку, что за горушкой, там посмотрим, обойдем лесок слева и вернемся. А то уж… – он посмотрел на часы. – Ни хрена себе – скоро час. А завтра в шесть майор, сука, подъем объявит.

Младший сержант двинулся дальше, размышляя, какие все-таки сволочи командиры в этом лагере. Вот взять, к примеру, нынешний случай. В каком это уставе написано, что в дозор отправляют одного! Это непорядок! Но стоило ему заикнуться о напарнике, как Кротов, гад, отрезал: «Людей мало – видишь сам, что на зоне творится! Один пойдешь!»

Ну да ладно, что теперь разоряться. Хорошо хоть от стрельбы подальше свалил – в таком бардаке и шальную пулю схлопотать недолго. Одно плохо – спать хочется смерть как! А еще час-полтора надо проколупаться здесь, раньше вернешься докладывать – шею намылит начальничек! Дескать, схалтурил, не замкнул круг.