Выслушав сбивчивые объяснения наместника, Клойд помрачнел.

– Да ведь Вы идиот, милейший, – почти ласково сказал он. – Раньше у меня была ещё надежда, что Вы только прикидываетесь, но сейчас… Хоть вдумайтесь, что произошло. Вы на тогрутской планете арестовываете четырёх местных заговорщиков, и вдруг прилетает Инквизитор, тоже тогрута, и требует передать их ей. Вас ничего не насторожило??

– Да, но почему тогрута не может быть Инквизитором? – удивился чиновник. – Они в большинстве своём примерные граждане, и…

Клойд сделал движение рукой, прерывая наместника:

– Может, не может… Что гадать попусту? Вы обязаны были в первую очередь проверить это!

– Как? Не могу же я обратиться напрямую в канцелярию лорда Вейдера?

– М-да. Ну, раз не можете, ждите теперь, пока они сами за Вами придут.

– Коммодор, Вы считаете, всё так серьёзно? Их освободили мятежники?

– Какие мятежники?? – не выдержал Клойд, и в голосе его впервые громыхнули металлические нотки. – Кретин! Девчонка спасала кого-то из близких родственников, скорее всего, отца или мать. Перешлите мне имена задержанных.

– Да-да, отправляю.

– Тано! Ну, разумеется! – воскликнул коммодор. – Нахальство, помноженное на обаяние и прямо-таки галактическое везение.

Я не смог сдержать улыбку, настолько ёмкую и точную характеристику дал коммодор моей подруге. Наместник же из слов Клойда ничего не понял и тревожно переспросил:

– Что? Что? Ирис Тано действительно связана с Сопротивлением?

– Теперь, – Клойд подчеркнул слово интонацией, – я этого не исключаю. Вот что: я всё проверю по своим каналам и сам с Вами свяжусь. А Вы пока держите язык за зубами. И на досуге поупражняйтесь с рудничным кайлом, вдруг пригодится.

Запись кончилась.

– Ну и хватка у этого Клойда, – сказал Сакис. – Не удивлюсь, если он помнит по именам всех ваших, кто был в армии во времена Войны Клонов. И юморок соответствующий.

– Серьёзный противник, – кивнула Осока. – Мама, скажи, ты хорошо спрятала сестру?

– Да-да, у неё документы на другую фамилию, – закивала профессор, – пока разберутся, мы успеем её увезти. Ты ведь поможешь мне забрать Эрдени, дочь?

– А куда, интересно, я денусь с подводной лодки? – развела руками моя подруга. – Где она учится?

– На Бреге.

– Отлично, это совсем рядом. Сейчас же отправимся туда и увезём её.

– На мне нельзя, – произнесла голограмма Падме, возникая над линзой проектора.

– Разумеется, – кивнула Осока. – Это было бы чересчур даже для такой обаятельной нахалки и везуньи, как я. Полетим на «Горгулье».

Ирис, тем временем, изумлённо смотрела на голограмму.

– Простите, Вы поразительно похожи на сенатора Амидалу с планеты Набу, – неуверенно сказала она.

– Правильно, – отозвалась та. – Это и есть я. Или, по крайней мере, часть меня.

– Но Вы ведь…

– Умерла, да. Хотя сама этого не помню. Очнулась уже космическим кораблём.

– Для меня большая честь познакомиться с Вами лично.

– Я тоже рада. Жаль, не имею возможности пожать Вам руку. У Осоки замечательная мама.

Так как «Горгулья» меньше «Амидалы», спасательную команду решили составить из шести персон: Осока с матерью, я, Иан, Базили и Сакис. Тионца Осока сперва брать не хотела, но тот горячо доказывал свою незаменимость.

– А вдруг там понадобится чего ломануть или уронить? – говорил он. – Кто вам это сделает? Даже если нет, должен же кто-то остаться на корабле! Управлять я умею.

– Точно? – прищурилась Осока. Тионец скорчил оскорблённую мину, полез в сумку и достал казённый кристалл данных в металлической оправе. На нём были вписаны «права» на все категории спидеров, в том числе, «орбитальные прыгуны». Моей подруге ничего не оставалось, как согласиться.

Пока перегружали трофеи с «Борца» на «Кориолан», Осока с матерью просматривали новости, криминальные сводки, отчёты агентов Оссуса, касающиеся Брега. Падме им помогала. Иан и Базили связались через каналы Голонета с роднёй и постарались выяснить обстановку.

– Я уж думал, будет хуже, – подытожил Иан результаты. – А на деле, кроме борьбы с частными перевозчиками, всё вполне сносно. Империя, конечно, постепенно закручивает гайки. Местные – как бишь их, чтоб цензурно – а, коллаборационисты, выслуживаются, постоянно ищут заговорщиков. Но всё в таком рутинном, я бы сказал, вялотекущем режиме. Всплесков расизма тоже не наблюдается, как ни старается имперская пропаганда.

– Да, действительно, могло быть хуже. Идите, помогите остальным, – распорядилась Осока и повернулась ко мне: – Что, Алекс?