Поздно вечером по времени базы «Амидала» в присутствии многочисленных провожающих покинула ангар и отправилась в продолжительный – больше двенадцати часов даже при её гиперприводе – первый прыжок в систему Илум. Осока говорила мне о ней когда-то. Именно на эту заснеженную планету прилетали в течение тысяч лет ученики джедаев, чтобы в лабиринте пещер отыскать кристалл для светового меча. Несколько раз бывала там и Осока. Я бы тоже не отказался посмотреть, но, увы. Подруга объяснила, что для человека, не владеющего Силой, подобная экскурсия чревата последствиями. Хаотичное воздействие кристаллических масс могло довести до обморока, а то и остановки сердца. Что ж, придётся обойтись.

В системе Иллум нас поджидал «Ропал». И сюрприз. Вместе с Кейраном Килианом на корабле оказалась Асаж Вентресс. Вот куда она делась с банкета. Поскольку «Ропал» заметно медленнее «Амидалы», коррелианцу пришлось вылететь раньше, чтобы не опоздать на рандеву, а Вентресс увязалась с ним за компанию.

– Решила проводить вас, – сказала она. – Только не говорите, что надоела.

Насосы «Ропала» быстро перекачали нам энергоноситель взамен израсходованного за гиперпереход – не такой уж большой объём, однако, для нашей миссии чрезвычайно важный. Ёмкости должны быть заполнены до отказа, любой недолив крал у нас время автономного полёта. Это продукты можно растянуть на тот или иной срок, а гиперприводу не скажешь «поработай впроголодь».

– Всё-таки, напрасно вы не берёте меня с собой, – посетовал Килиан. – При всём уважении к леди Падме, хороший пилот…

– …сопьётся там от скуки, – перебила Осока. – Причём, пить придётся пропан-бутановый коктейль, потому что спиртного мы не взяли. Кейран, всё уже говорено-переговорено. Буду проводить детальные исследования сектора – клянусь, первого возьму тебя.

– Ловлю на слове! А может, всё-таки…

– Э, парень, – толкнула его Вентресс, – ты, на минуточку, ничего не забыл? Мы после их отлёта в пещеры собирались, за кристаллами для мечей. Кто меня повезёт?

– Вообще-то, ты сама превосходно пилотируешь, Асаж, и не прибедняйся, – парировал кореллианец.

– Счас как дам больно! – пригрозила та. – Всё, топай в рубку, наёмный служащий, хватит разглагольствовать. А вам, ребята, чистого пространства. Да, Осока, ты, пока летаете, тренироваться не забывай. Походка там, осанка… На тебя ж теперь пальцами показывать будут. «Вот идёт великая Тано, вернувшая к Свету саму Вентресс!»

– Поглядим ещё, какого цвета кристаллы отзовутся на тебя в пещерах Илума, акционерша! – съехидничала Осока. – Вдруг опять багровые? Тогда, хочешь не хочешь, придётся снова в злодейки идти.

– Да ты посмотри в мои глаза! – возопила Вентресс. – Какая, к хаттовой матери, я теперь злодейка??

– Глаза у тебя не изменились, – пожала плечами моя подруга. – Как были, так и есть.

– Что-о??

– Да-да. А если серьёзно, Асаж, что изменилось, так это, как раз, осанка. Раньше в тебе был сплошной вызов: «Я лучше всех! А ну, кто на меня?» А теперь ты стала спокойнее и расслабленнее.

– Ну, вот, сама сказала. А то «багровые». Между прочим, одно время у меня были жёлтые. А сейчас хочу найти хотя бы один фиолетовый, как у Винду был. Мне кажется, мой цвет именно этот, не злой, но и не добренький синий.

– Значит, найдёшь. Пока.

– Пока. И тебе, Алекс, пока, – Вентресс встряхнула мою руку. – Ты тоже найдёшь, что ищешь.

– Раз ты так говоришь, придётся найти, – усмехнулся я.

Люк захлопнулся, разъединились стыковочные замки. Не теряя даром времени, «Амидала» развернулась в направлении, в котором, как мы считали, могло находиться Солнце, и ушла в новый прыжок, на этот раз продолжительностью почти в сутки.

Вот уже второй месяц наш кораблик утюжил пространство дальнего рукава Галактики. За это время все привыкли к стандартной процедуре: прыжок в очередную тройную систему, подходящую под мои параметры, прослушивание радиоэфира на предмет искусственных сигналов с соседних звёзд, сутки или двое наблюдений неба «перед собой», чтобы обнаружить следующую цель, и опять прыжок. Интересным это перестало быть уже на десятый или одиннадцатый раз. Тройные звёзды имеют довольно скудные планетные системы, слишком нестабильна здесь гравитационная обстановка. Зато астероидные скопления, оставшиеся от разорванных приливными силами планетоидов, встречались нам в изобилии. Поэтому даже к планетам, при первом рассмотрении в гравитационный, радио– и обычный телескоп показавшимся интересными, мы не подлетали. Слишком мал был запас инерта в сорокапятиметровом корпусе корабля, а значит, нам чаще приходилось бы повторять операцию «нырок» – опускаться для дозаправки в стратосферу очередного газового гиганта. Падме такие заныривания не нравились: хотя её корпус имел достаточный запас прочности, наружные датчики вопили об опасности, и воспринималось это, с её собственных слов, как противное покалывание по всему телу. Хуже всего было то, что неудержимо истощались невосполнимые запасы энергоносителя для корабельных генераторов. Каждый пуск гиперпривода в начале прыжка проглатывал две тонны энергоносителя, а в цистернах корабля было всего сорок, плюс двадцать во внешних. Вскоре подвешенные под крыльями «сардельки» дополнительных баков показали дно и были отброшены. Я глазом не успел моргнуть, как ресурса осталось на неделю поиска, после чего придётся трогаться в обратный путь, иначе нам не хватит носителя, чтобы достичь если не Илума, то, хотя бы, Ксиллы, где можно купить топливо.

– Знаете, что? – предложила Падме в очередной системе. – Сделаем завершающие прыжки подлиннее. Больше обнаружим, в следующий раз будут исходные данные.

– Хочешь прыгнуть вот к той системе, два и один кводара? – спросила Осока. – А вдруг пропустим, вдруг это одна из тех двух?

– Ничего страшного, – поддержал голограмму Сакис. – Алекс, ты говорил, сколько времени вы интенсивно пользуетесь электромагнитными волнами? Шестьдесят лет?

– Около того, – сказал я.

– Тогда вторую систему мы охватим и так, до неё полкводара всего. Плюс-минус сорок третт роли не сыграют. А третью, если что, посмотрим в следующий прилёт.

И мы прыгнули. Когда круговерть гиперпространства рассеялась, Падме, поглядев из-под руки куда-то вдаль, сообщила, что красный карлик, обращающийся вокруг звёздной пары, относится к классу М1.

– Выдвигаю телескопы, начинаю поиск кратных систем по курсу. Ай! Опять…

– Что? – встревожилась Осока.

– Какие-то помехи в навигационной системе… Не понимаю. Началось ещё в прошлый раз, когда пыталась стабилизироваться. Навожусь на яркие звёзды, а меня перебрасывает неизвестно на что. И данные идут из старой базы, которую никто тысячу лет не открывал. Нав-один, нав-три…