— Садись, Степа. С полковником тебя, надеюсь, знакомить не надо.

— Да уж! Да уж! — подтвердил Юрьев, а полковник, дружелюбно улыбаясь, протянул Сержанту руку для приветствия:

— Да, виделись не так давно… Как доехали, Степан? Сержант шутливо погрозил ему пальцем:

— Почему Степан? Вы же билет на самолет из Пулково купили на паспорт гражданина эр-эф Нащокина Сергея Сергеевича, а не на какого-то там Степана!…

Чижевский рассмеялся:

— В своем репертуаре — конспиратор!

Сержант, он же Степан Юрьев, он же Сергей Сергеевич Нащокин, он же…

(эту галерею имен можно было продолжать до бесконечности), присел в вертящееся кресло перед рабочим столом Варяга.

— Увы, приходится соблюдать правила… Еще скажите спасибо, что мне не пришлось парик напяливать и очки с пластиковым носом. Я же до сих пор как-никак в международном розыске нахожусь — и по линии Интерпола, и по линии пяти или семи иностранных разведок, ну и, понятное дело, во всесоюзном розыске.

— Во всесоюзном? — усмехнулся Варяг. — Да уже Союза-то скоро лет десять как нет.

— А мне, дорогой Владислав Геннадьевич, пока не докладывали, что тот розыск, в который меня объявили в восемьдесят седьмом, отменен! Вот какая закавыка. Хорошо, что хоть друзья хакеры с моей карточкой в компьютерах пошуровали. Вот только это и спасает.

И Юрьев многозначительно подмигнул Варягу… Варяг кивнул в ответ и не стал дальше развивать эту тему. Он и так знал Сержанта как облупленного.

— Чемоданчик-то твой знаменитый где? Сержант — Нащокин неопределенно покачал головой:

— В надежном месте, откуда его можно быстро взять и пустить в дело. А что, есть проблемы? — Он исподлобья вопросительно посмотрел на Варяга, потом, чуть скосив взгляд в сторону, вопросительно на Чижевского.

Владислав перехватил его взгляд.

— Да, да! Николай Валерьянович в курсе. Более того, он уже неделю как сам занимается вплотную этим делом. Суть проблемы: ты слышал об убийстве депутата Шелехова?

Сержант кивнул.

— Так вот, — продолжал Варяг, — Шелехов был моим человеком. Скажу больше, я делал на него серьезную ставку в большом «проекте»… политическом проекте… и теперь, когда его убрали… В общем, все мои планы на ближайшие годы могут рухнуть. У меня есть сильное подозрение, что, может, именно поэтому его и убили. Но все очень запутано и неочевидно. В деле фигурирует крупная сумма в валюте, которую Шелехов вез из-за границы и которая бесследно исчезла.

Можно предположить, что убийство произошло из-за денег. Но ведь возможно и то, что заказчик убийства знал об этих деньгах и ими расплатился за заказ. Николай Валерьянович пытался работать по линии МВД, но там все глухо. Надо активизировать воровские круги, но так, чтобы люди не знали, что я этим интересуюсь, ты меня понял? Это очень важно. Как там в Северной Филат поживает?

— без перехода спросил он.

— Поживает… — туманно отозвался Сержант. — Сейчас я мало общаюсь с законными… Да и в Питере подолгу не бываю. Я себе дом купил в Финляндии на озерах — так большей частью там сижу. Охочусь.

Варяг кивнул понимающе.

— Ладно, тогда я его сам озадачу. Словом, расклад такой. Ты Михалыча помнишь? — И, не дожидаясь ответа, продолжал:

— Старик мне обещал содействие, но ему это будет трудно. Сильно сдал в последнее время… Сам я к ворам сейчас не могу обращаться — у меня с ними напряженка. Надеюсь, что временная. В общем, ясна задача?

Сержант полез в карман куртки, достал пачку сигарет «Кэмел» и спросил:

— У тебя тут курят?

— Валяй! — усмехнулся Владислав.

— Задача вроде ясна. — Сержант прикурил от тяжелой зажигалки в виде слона. — Но чемоданчик-то зачем ты просил подвезти?

Варяг нахмурился:

— Это самое главное. Не исключено, что ты мне понадобишься со своим чемоданчиком очень даже скоро. Но давайте все по порядку А что и как, я скажу послезавтра.

— А завтра-то что? — нахмурился Сержант. Варяг неопределенно пожал плечами:

— Завтра пятница. Завтра большой сходняк. Но там меня подстрахуют люди Николая Валерьяновича. — Он повернулся к Чижевскому. — Только на этот раз я прошу вас, чтобы не повторилась прошлая история. Не надо врываться в зал.

Никаких резких движений. Они этого не любят. И не прощают. Да и мне, признаться, это не по нраву. Пусть ваши люди подъедут туда, на Дмитровку, часам к шести вечера. Только близко пусть не подходят — «пехота» их тут же засечет и, чего доброго, вырубит. Там напротив лучше расположиться, на противоположной стороне шоссе. Там стоит дом на капремонте. Очень удобное место для наблюдения и… в случае чего близко. Да что мне вас учить, товарищ полковник, многозначительно, с улыбочкой констатировал Варяг. — Ну а сход начинается в семь. Я думаю, часа хватит, чтобы как следует осмотреться.