Шрифт:
– Все это очень серьезно, миз Лэнг, я чувствовал, что обязан встретиться с вами. Нам предстоит провести вместе много времени, борьба будет тяжелой.
– Боюсь, я не вполне поняла.
– Знаю. Завтра я вам все объясню.
– Спасибо, мистер Брайгенс.
– Спокойной ночи.
7
После быстрого позднего ужина, состоящего из жареного сыра и томатного супа, Джейк и Карла убрали со стола, помыли посуду (посудомоечной машины у них не было) и, наконец, устроились в гостиной, которая начиналась сразу же за кухней, в каких-нибудь шести футах от обеденного стола. Три года (с лишком), проведенные в тесном помещении, требовали постоянной смены приоритетов и установок, равно как и предусмотрительности в поведении, чтобы не вызывать взаимного раздражения.
Очень помогало в этом присутствие Ханны. Маленькие дети равнодушны к материальной стороне жизни, которая так заботит взрослых. Пока оба родителя души в них не чают, остальное для них вообще не имеет значения. Карла занималась с дочерью правописанием, Джейк читал ей книжки. Они проводили вечера вместе, попутно просматривая газеты и новости по кабельному телевидению.
Ровно в 8.00 Карла искупала дочку, и спустя полчаса папа и мама вместе ласково уложили ее в постель. Когда они наконец остались вдвоем, то, укрывшись одним пледом, устроились на шаткой тахте.
– Ну, давай колись. Что случилось? – поинтересовалась Карла.
Джейк, листающий спортивный журнал, ответил:
– Что ты имеешь в виду?
– Не строй из себя дурачка. Что-то происходит. У тебя новое дело? Новый клиент, который может прилично или даже очень щедро заплатить и спасти нас от нищеты? Ну, пожалуйста…
Джек скинул на пол плед и вскочил на ноги.
– Вообще-то, моя дорогая, есть вероятность, что мы вот-вот положим нищету на обе лопатки.
– Я знала! Я всегда знаю, когда ты подписываешь договор на хорошенькую автомобильную аварию. Ты становишься нервным.
– Это не автомобильная авария, – возразил Джейк, шаря в портфеле. Достав из него файл с несколькими бумажками, он вручил его жене. – Это самоубийство.
– Ах, это…
– Да, это. Вчера вечером я рассказал тебе о кончине мистера Сета Хаббарда, но… умолчал о том, что накануне смерти он вдруг составил завещание, послал его в мою контору и назначил меня адвокатом по делу о своем наследстве. Сегодня в конце дня я подал заявку на его утверждение. Теперь это стало достоянием гласности, так что я могу тебе все рассказать.
– Ты никогда не видел этого человека?
– Никогда.
– И сегодня днем присутствовал на похоронах человека, которого никогда не видел?
– Правильно.
– Но почему он выбрал именно тебя?
– Благодаря моей блестящей репутации. Вот, пожалуйста, прочти его завещание.
– Но оно же написано от руки – Клара бросила беглый взгляд на бумагу.
– Как видишь.
Джейк снова уселся на тахту, прижавшись к жене, и внимательно наблюдал за ней, пока она читала две странички завещания. По мере того как углублялась Карла в текст, у нее открывался рот, а глаза расширялись от изумления. Дойдя до конца, она посмотрела на Джейка в изумлении.
– «Да сгинут они в муках, как я»? Какой мерзавец, – пробормотала она.
– Скорее всего да. Я его не знал, но Гарри Рекс, который представлял интересы его жены при втором разводе, придерживается не слишком высокого мнения о нем.
– Большинство людей придерживаются не слишком высокого мнения о Гарри Рексе.
– Это правда.
– А кто такая Летти Лэнг?
– Его чернокожая домоправительница.
– О боже, Джейк! Это же скандал.
– Надеюсь.
– У него было много денег?
– Ты же читала: «Наследство мое весьма существенно». Оззи знал его и склонен согласиться с этим. Утром я еду в Темпл на встречу с мистером Расселом Эмбургом, душеприказчиком, так что к середине дня буду знать гораздо больше.
– А оно имеет юридическую силу? – Карла помахала двумя листками. – Ты можешь защищать такое завещание?
– О да. «Завещания и наследства», статья сто первая. Профессор Роберт Уимз с юридического факультета «Оле Мисс» учил этому студентов пятьдесят лет. Он поставил мне высший балл. Если каждое слово написано рукой покойного, им проставлены дата и собственноручная подпись, это юридически действительное завещание. Не сомневаюсь, дети мистера Хаббарда его опротестуют, но тут-то и начнется самое интересное.
– Почему он оставил практически все чернокожей экономке?
– Наверное, ему нравилось, как она убирала в доме. Не знаю. Может, она делала не только уборку.
– Что ты имеешь в виду?
– Он был болен, Карла, умирал от рака легких. Подозреваю, Летти Лэнг заботилась о нем во многих смыслах. Очевидно, что он очень хорошо к ней относился. Его дети поднимут вой, станут вопить о злоупотреблении влиянием, будут стараться доказать, что она втерлась к нему в доверие, нашептывала ему на ухо, а может, и более того. Но решать будет жюри.