Спустя некоторое время Таннари услышал, как открылись двери, и в комнату кто-то вошел. Он приподнял голову, которую опустил на поджатые колени, и увидел одного из своих конвоиров. Он принес поднос с едой и поставил его на стол.

– Твой ужин, - сообщил конвоир ему.

Таннари, ничего не говоря, опустил голову. Аппетита у него совершенно не было. Конвоир молча ушел.

…

– Отец!
– Тасмин влетела в кабинет Акелана, - Отец!

Акелан сидел в рабочем кабинете за столом.

– Что такое? – спросил Акелан, видя, как взволнована его дочь.

Растерянность и отчаяние в глазах дочери сказали о худшем.

– Они поймали Таннари, - сокрушено сообщила она.

– Откуда ты знаешь? – не желал он верить в услышанное.

– Они позвонили мне, - с горестным выражением ответила Тасмин. – И сообщили, что поймали его. И чтоб мы готовились к свадьбе через месяц.

Акелан обессилено осел в кресло.

– Что ж, - проговорил он, - разве мы могли этого избежать? Сказал же ему – беги. Я перерыл все, чтобы найти способ избавить его от этого. Но безрезультатно.

– Но может еще возможно что-то сделать? – не желала сдаваться Тасмин. – Разве старейшины ничего не знают на это счет?

– Нет, - мотнул головой Акелан. – Разве, что сам договор окажется недействительным. Но мы уже воспользовались их помощью, а другие условия их не устраивают.

Тасмин опустилась в кресло, стоявшее рядом со столом напротив отца.

– Возможно, лучше бы он оставался с той девушкой, - проговорила она обреченно.

– Шадрин так бы не оставили ее, - ответил Акелан. – Еще бы и человек пострадал. И без того они нас попрекать будут, что он спрятался среди людей.

– Надеюсь, они хоть позволят с ним повидаться? – спросила Тасмин.

– Они не имеют права запрещать нам его видеть, - вздохнул Акелан.

…

Наира узнала о том, что Таннари схватили, и пришла в ярость. Чтобы хоть как-то выплеснуть свои эмоции, она схватила первую попавшуюся вазу и разбила ее.

– Акелан! Сделай же что-нибудь! – Наира повернулась к мужу.

– Прости, - Акелан виновато опустил голову, сидя на диване.

Наира с рычанием схватила очередную вазу и швырнула на землю.

– Они схватили моего мальчика, - прорычала женщина, - и насильно удерживают его. Я не хочу такого родства! Ты должен что-то сделать!

Она посмотрела на мужа требовательным взглядом. Акелан отрицательно покачал головой.

– Я пытался, - произнес он, - но ничего не смог противопоставить им. Я знаю, что виноват, но не могу ничего изменить.

Он прикрыл глаза одной рукой, не в силах смотреть на расстроенную жену, разносившую комнату. В сыне она души не чаяла, все позволяла и прощала. И его заточение нанесло ей болезненный удар прямо в сердце. Потому, что знала, насколько это будет тяжело для него.

…

Харви на следующий день пришел в комнату, в которой удерживали Таннари.

– Ну, как обустроился? – спросил он Таннари, сидевшего в том же углу, что и вчера.

Он так и не выходил, ночуя в углу. Харвилинн взглянул на нетронутую еду, и только хмыкнул.

– Свадьба только через месяц, - сообщил он, - так что рассчитывай свои силы более рационально.

– Может, как раз не доживу до этого позора, - рыкнул Таннари, подняв голову.

– Что такое позор ты еще не знаешь, - наставнически проговорил Харви, возвышаясь над ним. – Скажи спасибо, что еще не все знают, что ты прятался под юбкой у человеческой девчонки. А то б пальцами затыкали.

Он растянулся в довольной ухмылке, упиваясь своим превосходством над ним. Таннари на его слова оскалил клыки и рванулся вперед. Харви с присущей оборотням реакцией отскочил назад.

– Не дури, - покачал он головой, - а то придется тебя перед свадьбой попортить.

– А ты рискни, - огрызнулся Таннари, поднимаясь на ноги.

– С превеликим удовольствием, - Харви хрустнул костяшками кулака.

Они шагнули друг к другу, оскаливая клыки и угрожающе рыча. Вдруг в дверь постучали, и она открылась.

– Мистер Шадрин, - позвал его один из конвоиров. – Сообщили, что к мистеру Дармуну просятся посетители.

Харви бросил на Таннари косой взгляд и повернулся к двери. Таннари расслабился, понимая, что к нему пришел кто-то из его семьи.

Минут через десять к нему пришла вся его семья. Они бросились к нему с объятьями и расспросами.

– Сынок, - запричитала мать, обнимая его, - как ты тут? Они хорошо с тобой обращаются?

– Да, - кивнул Таннари.

Рассказывать что-либо о своих конфликтах с семейством Шадрин он не стал. Видя, как расстроена мать, не хотел огорчать ее еще больше. Отец с виноватым видом, с трудом смотрел ему в глаза.