– Здравствуйте, молодой человек, - произнес тот, что сидел посередине, когда юноша зашел в комнату и сел на стул - как ваше имя?

– Меня зовут Ирре, эр, - ответил тот, стараясь соответствовать этикету в силу его скудных познаний в этом вопросе.

– Ирре и все?
– переспросила женщина, глядя на него из-под очков, видимо, дань моде или память - магу ничего не стоит сделать свое зрение идеальным и даже острее того, на что способно обычное человеческое тело.

– Да, эрнесса, боги не послали мне родителей голубых кровей.

– Я вижу в вас хорошие задатки и сильный дар, - подал голос старый эльф с самого краю. Не удивительно, что в комиссии находится представитель этого вида - согласно традиции, в приеме нового поколения должны участвовать представители всех трех Великих Рас. Вон, даже гном сидел, - были ли среди ваших предков маги?

– Да, моя матушка обучалась в этой академии.

– И как ее зовут?
– спросил третий с левой стороны.

– Риания иб Нумус, эр.

– И вас она, конечно же, успела чему-нибудь научить?
– не успокоился тот мужчина.

– Нет, эр. Матушка отказалась учить меня чему-либо из магии. Только читать и писать.

– Отчего же так?
– не унимался он.

– Она считает, что обучаться магии должно лишь в стенах академии.

– Что ж, - заключил сидящий в центре, - рад сообщить, что академия готова принять вас в адепты, Ирре. Прошу вас в ту дверь.

Убедившись, что вопросов больше не будет, уже неофит, еле сдерживая радость, вышел через указанную дверь, за которой его встретила молодая женщина и объяснила, куда ему идти дальше. А дальше путь его лежал к казначею, у которого предстояло обменять 100 золотых на значок ученика. Далее с этим значком следовало подойти к коменданту за определением в комнату общежития и получением мантии ученика с расписанием. Также ему доходчиво объяснили, что терять значок крайне нежелательно, и что все ученики на территории Академии равны между собой. Последнее утверждение очень обрадовало наивного мальчика, даря надежду на то, что ему не придется терпеть нападок от знатных особ.

***

Пройдя в свою комнату 605, оказавшейся закономерно на шестом, верхнем, этаже, студент увидел чужую поклажу, две кровати, небольшое окно, две тумбочки рядом с кроватями и нагло ухмыляющееся свиное рыло. Хотя, на проверку, вышеуказанное рыло оказалось лишь лицом толстого сына явно мелкого барончика, судя по броской, но все же небогатой одежде.

– О! Кто это к нам пожаловал! Неужто мой новый сосед? Ну, тогда слушай и внимай! Либо ты мне служишь, как и подобает простолюдину, на всем протяжении учебы, либо же жизнь тебе медом не покажется!
– выдал свин голосом, удивительно похожим на поросячий визг. Ирре сначала даже не понял, что от него хотят. В его голове не укладывалась концепция, что к нему в Академии могли обратиться с таким намерением, когда буквально несколько минут назад ему сообщили, что все ученики равны.

– Ага! Вижу, ты сделал правильный выбор! Так что иди-ка ты на кухню и принеси мне что-нибудь поесть! Быстро!
– по-своему понял представитель знати затянувшееся молчание очумевшего юноши.

– Вообще-то здеся, ну, эта, все равны, значить, - наконец смог собраться с мыслями мальчик. Хотя, все еще пребывая в некотором ступоре, ответил с сильным деревенским акцентом, который обычно использовал, играя с друзьями в родной деревне. Если бы он начал говорить грамотно, как его учила образованная мать, то дети могли это счесть за хвастовство или просто так побить ровесника.

– Ахах! Вот насмешил! Да кто ж в эту чушь верит-то? Где ж это видано, чтоб дворянин на равных общался с челядью?! Так что не выделывайся и принеси что-нибудь пожрать, а то я проголодался.

В этот момент Ирре понял, что с соседом он не уживется, потому что явно не собирался кому бы то ни было прислуживать. Не для того он поступал в Академию. Поэтому он развернулся и вышел в так и не закрытую дверь в поисках коменданта.

Комендант нашелся достаточно быстро на прежнем месте, определяя поступивших в комнаты.

– - Эм, господин комендант, не могли бы вы переселить меня в другую комнату?
– Обратился юноша к суховатенькому старичку с удивительно живыми глазами, которые, казалось, не задерживались ни на чем и на мгновенье.

– - Вот еще чего удумал! А ну вали отсюдова и не мешай добрым людям работать, шутник!
– Разозлился комендант. А когда студент поспешно ретировался, еще долго что-то бурчал, и до подходящих к нему вновь поступивших доносилось иногда нечто вроде "ходють тут", "понаехали в академию" и "понабрали иродов и придурков".

Тем временем юный Ирре сидел в тени дерева во внутреннем дворе Академии и был в крайне нерадостных раздумьях. Он понимал, что в данной ситуации со своим соседом он явно не уживется, а идти на открытую конфронтацию - изощренное самоубийство. Возникла мысль обратиться к кому-то из учителей или напрямую к самому ректору, но тут же была отметена как если и осуществимая, то крайне бесполезная, а при определенных условиях еще и вредоносная. Да и не хотелось, если честно, с первых дней в академии прославиться ябедой и вообще человеком, неспособным самостоятельно разобраться со своими проблемами.