— Они летят низко, чтобы выбрать себе место для ночевки на озерах, — объяснил папа.

Впереди на самом краю неба блеснула полоска Серебряного озера, а к югу от него мерцали мелкими искорками озера-близнецы Генри и Томпсон. Между ними виднелось крошечное темное пятнышко. Папа сказал, что это Одинокое Дерево — высокий тополь, единственное дерево, растущее между рекой Биг-Су и рекой Джим. Оно стоит на небольшой узкой возвышенности между озерами-близнецами и разрослось так сильно потому, что его мощные корни достают до воды.

— Мы наберем его семян и посадим их на нашем новом участке, — сказал папа. — Тут есть еще озеро Спирит, но его отсюда не видно. Оно находится в девяти милях к северо-западу от Серебряного озера. Теперь ты видишь, Каролина, какие тут прекрасные места для охоты. Много воды и корма для диких птиц.

— Да, Чарльз, конечно вижу, — сказала мама.

Мерцающий переливчатым светом шар солнца погрузился в серебристо-багряные облака. Холодные лиловые тени поднялись на востоке и, медленно расползаясь по прерии, растворились в непроглядной темной выси, где уже засверкали яркие низкие звезды.

Сильный ветер, целый день гулявший по степи, с заходом солнца стих и еле слышно шептался с высокой травой. Казалось, это дышит под небом летней ночи уставшая земля.

А папа все ехал и ехал под низкими звездами. Копыта глухо стучали по травянистому грунту. Далеко-далеко впереди вспыхнули во тьме слабые огоньки. Это светился лагерь на берегу Серебряного озера.

— Оставшиеся восемь миль уже не надо следить за колеей, — сказал папа. — Можно просто ехать на эти огоньки. Между нами и лагерем нет ничего, кроме ровной прерии и воздуха.

Лора устала и озябла. Огни были еще далеко. Может, это просто звезды? Вся ночь светилась и мерцала звездами. Прямо над головой и со всех сторон сверкали узоры из огромных звезд. Под колесами фургона шуршала высокая трава. Она все шуршала и шуршала, а колеса все вертелись и вертелись.

Вдруг Лора открыла глаза. Перед ней была открытая дверь. В слепящем свете лампы из двери, смеясь, вышел дядя Генри. Значит, это дом дяди Генри в Больших Лесах. Ведь когда Лора была еще совсем маленькой, дядя Генри жил именно там.

— Генри! — воскликнула мама.

— Это сюрприз, Каролина! — засмеялся папа. — Я тебе нарочно не сказал, что Генри здесь.

— Я так удивилась, что у меня дух прямо захватило, — сказала мама.

Потом им навстречу вышел какой-то высокий смеющийся мужчина. Оказалось, что это Лорин двоюродный брат Чарли — тот самый мальчишка, который дразнил папу и дядю Генри на овсяном поле и которого искусали желтые слепни.

— Здорово, Бочоночек! Здравствуй, Мэри! А эта большая девочка, наверное, Крошка Кэрри? Ты теперь уже не крошка, правда?

Чарли помог девочкам слезть с фургона, дядя Генри взял на руки Грейс, а папа перенес маму через колесо. Потом вышла двоюродная сестра Луиза и, радостно смеясь, повела всех в хижину.

Семья дяди держала столовую для рабочих, которые строили железнодорожную насыпь. Рабочие уже давно отужинали и легли спать. Все это рассказала Луиза, пока накрывала на стол и раскладывала по тарелкам горячий ужин, ожидавший гостей на плите.

После ужина дядя Генри зажег фонарь и отвел их в хижину, выстроенную для папы.

— Все сделано из свежих досок, Каролина, — сказал дядя. Генри, освещая фонарем чистые стены и топчаны. У одной стены стоял топчан для мамы с папой, а ко второй стене один над другим были прибиты два топчана поуже — для Мэри с Лорой и для Кэрри с Грейс. Постели уже были постелены — об этом позаботилась Луиза.

Лора и Мэри мигом забрались на хрустящий тюфяк из свежего сена, и папа задул фонарь.

Ранним утром, когда солнце еще не взошло, Лора опустила ведро в неглубокий колодец неподалеку от Серебряного озера. Бледное небо над восточным берегом опоясывали золотые и розовые ленты. Обогнув южный берег, они освещали высокие откосы, поднимавшиеся из воды на севере и востоке.

Северо-запад был еще окутан ночными тенями, но озеро, словно лист серебра, лежало в рамке из диких высоких трав. На юго-западе, там, где начиналось Большое Болото, в зарослях густой травы крякали утки. Рассекая струи утреннего ветра, над озером с пронзительными криками носились чайки. Стая диких гусей, ответив на зов вожака, поднялась с воды, хлопая сильными крыльями, на лету построилась в большой треугольник и взмыла прямо в сияющий восход.

Золотистый свет все выше и выше поднимался в небо на востоке, пока его яркие отблески не отразились в воде.