– Ну, здравствуй, друг, – Мелихов говорил негромко, но чувствовалось, как внутри него клокочет едва сдерживаемая ярость. – Как приятно снова видеть тебя. Живым и здоровым. Впрочем, как я вижу, ты не совсем здоров. Что с твоими коленями? – авторитет расплылся в улыбке. – Ах да! Это кара Господня! За то, что ты имел наглость ускользнуть с моей девушкой. Думал, это сойдет тебе с рук? Ничего подобного... Я не собираюсь быстро убивать тебя. Я хочу, чтобы ты начал умолять меня о смерти, сучонок. Ползи к столу! Там и продолжим нашу беседу. Ну! Ползи, давай!

Разгуляй не пошевелился. Мелихов ударил его ногой под ребра. Шнифер стиснул зубы, но по-прежнему остался недвижим.

– Упрямый, да? Настоящий герой! Ну что ж, посмотрим, как долго ты протянешь...

Геннадий Геннадьевич неторопливо снял с себя рубашку и бросил ее на диван. Рукой с зажатым в ней оружием смахнул со лба крупные капли пота. Бурые пятна крови растекались у Разгуляя под ногами, но тот продолжал лежать с таким видом, словно никаких ранений и не было. Словно он прилег отдохнуть в конце долгого трудового дня. Мелихов плюнул ему на живот.

– Где Принцесса? – жестко вопросил он.

Впервые за последние пару минут Разгуляй оторвался от созерцания лепнины на потолке, и его взгляд переместился на Геннадия Геннадьевича.

– А зачем она тебе? – на выдохе произнес он.

– Умника из себя строишь? – Мелихов нацелил дуло пистолета в грудь лежащего на полу шнифера. – Издеваешься надо мной, да? Это моя девушка, и я желаю знать...

– Я так не думаю.

– Что? – Мелихов опешил.

– Я не думаю, что она – твоя девушка. – Разгуляй предпринял попытку пошевелиться, но боль в простреленных коленных чашечках, казалось, пронзила все его тело. Ни о каких движениях не могло быть и речи. – Лена сама сделала свой выбор. И это нужно уважать.

– Ах, вот оно как! – Лицо Геннадия Геннадьевича перекосилось в гневной гримасе. – Для кого-то она уже даже Лена... Интересно! Только мне, знаешь ли, наплевать, кто и какой там выбор сделал. Я хочу вернуть ее. Хотя бы для того, чтобы услышать все, что ты сейчас сказал, козел, из ее уст. Лично.

– Не получится, – Разгуляй покачал головой. – Ты можешь убить меня, порезать на куски... Можешь даже сожрать меня живьем. Но это ничего не даст. С Леной ты больше не увидишься. И, кстати, для справки. Это еще спорный вопрос, кто из нас козел.

Разгуляй открыто улыбнулся. Демонстрировать, с какой болью ему приходится бороться в настоящий момент, он не собирался.

Мелихов выдержал небольшую паузу.

– Почти все верно, – лежащий на спусковом крючке указательный палец побелел от напряжения. – Почти... Только ты не учел одного фактора. Я могу сделать с тобой все, что угодно, а потом все равно найду Принцессу. Но ты при этом успеешь пройти все семь кругов ада. Хочешь такое испытание? Или закончишь выпендриваться и поговорим нормально? Решай.

– Опусти пушку! – холодно прозвучало за спиной Мелихова.

Геннадий Геннадьевич осторожно повернул голову и тут же увидел точно нацеленный ему в глаз черный зрачок пистолета. Губы Кента были плотно сомкнуты, и его ледяной решительный взгляд не сулил авторитету ничего хорошего. Разгуляй ухмыльнулся.

– Ну! Чего ты ждешь? Опускай ствол, я сказал.

– Не так быстро, ублюдок.

За плечом Кента появилась крупногабаритная фигура Лабуха, и браток ткнул дулом пистолета в затылок впереди стоящего человека. Однако и его торжество не продлилось и пары секунд. Пит мягко, по-кошачьи скользнул в помещение и остановился за спиной Лабуха. Холодный металл коснулся позвоночника.

– Бросай свою пукалку, сука! – прошипел Пит.

– А ну, отойди от него!

На пороге кабинета возникла еще одна широкоплечая фигура братка. Вновь прибывший целился в Пита из скорострельного пистолета. Лабух обернулся на голос соратника.

– Ты, как всегда, вовремя, Ганс, – самодовольно произнес он.

– Надеюсь, я тоже не опоздал? – Подполковник Чертышный, встав в дверном проеме, приставил дуло своего «макара» к крепкой бугристой шее Ганса. – Всем бросить оружие, ребята. Любую попытку сопротивления я буду расценивать как прямое неподчинение властям.

В помещении повисла напряженная пауза. Ни одно оружие так и не опустилось дулом вниз. Собравшиеся молча смотрели в глаза друг другу. Пальцы покоились на спусковых крючках пистолетов.

– Пат, господа, – прозвучал глухой голос Разгуляя в гробовой тишине. – Бух, и мы все покойники. Забавно получается. Как думаешь, Мелихов? Этого ты не предвидел?

Ноздри Геннадия Геннадьевича свирепо раздулись.

– Я сказал, оружие на пол! – жестко произнес Чертышный.

– Да пошел ты!

– Бросай пушку, козел!