У Зенона от удивления глаза на лоб полезли – четверть миллиона. Да при его нынешнем окладе за эти деньги нужно горбатиться примерно сотню лет. Интересно, какую такую работенку ему поручат его новые наниматели? Неужели потребуют взамен его бессмертную душу?

Следует заметить, что удивление на физиономии молодого следователя определенно возымело положительное действие. Посетитель был уверен в том, что собеседник сражен наповал и вполне готов к дальнейшему разговору.

– Только не волнуйтесь, уважаемый, – ободряющим голосом заговорил Эраст, – все, что в данном случае требуется от вас, это отдать мне отснятые вами негативы.

– Вы имеете в виду ту кассету?.. – начал было Зенон и тут же осекся, опасаясь ненароком выдать какой-нибудь важный секрет.

– Да вы не смущайтесь, молодой человек, мне нужна та самая пленка, которую вы столь опрометчиво положили перед пожаром в свой карман.

– Это почему же опрометчиво? – не совсем в тему ляпнул юноша.

– Извините, – широко улыбнулся посетитель, – конечно же, «опрометчиво» в данном случае не очень подходит – скорее предусмотрительно. Ведь если бы не было этой проклятой пленки, наша сегодняшняя встреча не состоялась бы, и у вас не появился бы шанс «схватить за хвост свою синюю птицу».

– Синюю птицу, – зажмурив глаза, задумчиво повторил Зенон.

– Абсолютно верно, – поддакнул ему Эраст, – не каждому сотруднику полиции выпадает счастье заработать четверть миллиона без всякого риска для собственной репутации. А насчет негативов – скажете, что потеряли. Вас даже не накажут, поскольку отпечатанные снимки остаются при вас вместе с приличной суммой денег, которая поможет вам восстановить потерянное душевное равновесие в том случае, если вас будут мучить угрызения совести...

Предприимчивый визитер пустился в пространные рассуждения насчет тех материальных благ, которые можно будет позволить себе, имея в распоряжении двести пятьдесят тысяч марок.

«Ничего себе! – мысленно рассуждал тем временем Зенон. – Не успел толком обустроиться в Кряжске, как нате вам: и ворох приключений на мою бедную голову, и пара орденов с медалькой, и вот теперь даже взятку предлагают».

Целое состояние и, казалось бы, ни за что? Хотя ни за что ничего никогда не дают – неоспоримый закон природы. А это означает, что отснятая им вчера пленка очень даже кому-то понадобилась. Точнее, не кому-то, а конкретно покупателям душ. Получается, Эраст прямо или косвенно с ними связан. Интересно, что на этой кассете такого важного, если ради нее пошли на определенный риск? А может быть, они совершенно убеждены в том, что им удастся заполучить поручика Мэйлори со всеми потрохами и никакого риска нет? Вполне возможно, они настолько уверены в продажности всех обитателей Ультана, что даже не считают эту акцию достаточно серьезным мероприятием? Нужно все-таки хорошенько прощупать этого самоуверенного типа и постараться выведать, зачем ему или его хозяевам понадобились негативы?

– ...самые красивые женщины, дом на берегу Бархатного моря. Короче говоря, все мирские удовольствия станут вам доступны, молодой человек, – закончил Эраст и уставился стеклами своих непроницаемых очков на следователя, слегка обалдевшего от столь яростного напора экспансивного посетителя.

– Итак, насколько я понимаю, вы предлагаете мне за обыкновенную кассету с фотопленкой, отснятой на месте вчерашних событий, целых двести пятьдесят монет? – хитровато зыркнул глазами в сторону дорогого портфеля посетителя Зенон. Юноша постарался, как можно правдоподобнее изобразить на своей физиономии алчное выражение и, кажется, это ему неплохо удалось. – Может быть, вы поделитесь со мной, что там на этой кассете такого архиважного?

– А вам зачем? – подозрительно спросил Эраст.

– Ну как же, – опять-таки хитровато ухмыльнулся юноша, – вдруг там что-то очень нужное для вас? Поймите меня правильно – подобный шанс выпадает один раз в жизни и не каждому, поэтому я хочу извлечь максимальную выгоду из данного предприятия.

Он вполне осознанно использовал термин «предприятие», чтобы визитер окончательно уверовал в полную серьезность его намерений хорошенько подзаработать.

– Поверьте мне, – замахал руками Эраст, – ничего из ряда вон выходящего там нет. Если хотите, после того как мы с вами придем к обоюдному согласию, и вы получите означенную мной сумму, я попросту сожгу пеленку, не сходя с этого места, прямо у вас на глазах.

«Ага, кажется, кое-что проясняется. Им не нужна сама пленка, они боятся того, что на ней отснято», – подумал Зенон, а вслух произнес: – Хорошо, вы получите то, что вас интересует, только заплатите за это не четверть миллиона, а целый миллион – Ларе Смола вы заплатили пять и не особенно, я смотрю, обеднели, коли продолжаете направо и налево швыряться деньгами.

Имя покончившей счеты с жизнью женщины он упомянул специально, чтобы окончательно увериться в принадлежности Эраста к банде покупателей душ, и этот прием сработал как нужно. Посетитель не стал увиливать и отпираться.

– Видите ли, господин Мэйлори, Лара Смола оказалась весьма хитрой бестией. Мы уже извлекли из этого случая кое-какой полезный опыт и в следующий раз постараемся сделать все, чтобы избежать подобных казусов. Что же касается суммы вашего... гм... гонорара, я уполномочен повысить его до трехсот тысяч...

Зенон вышел из-за стола, подошел к двери и, чуть-чуть приоткрыл ее, дабы убедиться, не подслушивает ли кто-нибудь посторонний их разговор. Затем он вставил ключ в замочную скважину и немного покрутил его туда-сюда, делая вид, что запирает замок. На самом деле дверь как была, так и осталась открытой. Вернувшись на прежнее место, он воззрился на гостя, как на ниспосланного ему самими Небесами благодетеля, и еле слышно произнес: