– Звучит заманчиво. Но мне никогда не давались эти игры. Помнишь, Биш, в твое первое Рождество с нами родители купили «Базар игр»? Кажется, я так ни разу и не выиграла.

– Помню, – Биш рассмеялся, и я увидела его воспоминание о том, как мы сидели на полу в гостиной и играли. – Ты играла просто жутко.

– А ты не очень-то учил меня тогда, – возразила я.

– Ты все время проводила с Бек. Она приходила каждый день, и у вас ничего, кроме нарядов, не было на уме.

– Вообще-то она все время шепталась со мной по поводу тебя. Говорила, что ты очень мечтательный, – я произнесла это нараспев, чтобы подразнить брата.

Биш недоверчиво усмехнулся и отвернулся к окну, а мы с Кайлом засмеялись.

– Не говорила она этого. Вы просто подкалывали меня.

– Нет, говорила. Она же практически была влюблена в тебя. Писала твое имя с сердечками вокруг, а рядом добавляла «Ребекка», – сообщила я, улыбаясь.

– Врешь, – отозвался Биш так, будто и в самом деле не поверил.

Нечего мне заливать.

– Нет, правда. Конечно, это было, когда мы учились в шестом классе. Средняя школа. У тебя был переходный возраст, – заметила я как бы невзначай.

– Ну… хорошо, – чуть смутившись, произнес брат.

– Старик, – вмешался Кайл. – Бек – неплохая девчонка. Я бы на твоем месте ее не упускал.

– Я старше ее лет на семь. Не здорово.

– Все равно ты уже опоздал. Она сейчас с Ральфом.

– Ну и что? Мне-то какое дело, – всем своим видом Биш показывал, что разговор окончен. Посмотрев в мое окно, он сообщил: – Вон Калеб возвращается.

– Привет, – Калеб уселся на свое место. – Простите, оказалось дольше, чем я думал.

Мысли у него были забиты математикой: простые числа, числа кратные четырем, он что-то считал, пересчитывал. Я с любопытством посмотрела на него, но промолчала.

Мы подъехали к крыльцу и вышли. Биш и Кайл тут же помчались заниматься новой игрой. Мне пришло в голову, до чего это неожиданная, непонятная дружба. Биш уже взрослый, а Кайл пока еще очень незрелый паренек. Сочетание не очень хорошее, но, возможно, они как-то уживались.

Закрыв дверь, я услышала, что ум Калеба все еще занят расчетами. Тут до меня дошло. Он загрузил голову математикой, чтобы не думать о чем-то другом. Есть нечто такое, что он не хочет мне показывать.

– Да ладно тебе, Мэгги, – умоляющим тоном проговорил он. – Могу я иметь свои маленькие секреты? Как покупать для тебя подарки, например.

– Ты о чем?

– Я… – начал он, но тут раздался звонок входной двери.

Калеб пошел открывать дверь, и я услышала радостные восклицания Питера еще до того, как он появился в гостиной. Сразу за ним вошли Рэйчел, мой отец, Джен… а потом Белла, собака Калеба.

Я одновременно обрадовалась и испугалась. Что они все здесь делают? И тут же устыдилась и покраснела. Они все обеспокоены моим побегом? Ну, мне это показалось чрезмерным.

Калеб на секунду отвлекся, чтобы погладить Беллу и сказать ей несколько ласковых слов, а затем отвел ее на задний двор. Он старался не оставлять меня одну, когда все начнется. Ждать осталось недолго.

Питер подошел ко мне.

– Великолепно.

Я знала, что он сейчас сделает, но не решалась сказать «нет», как бы того ни хотелось. Я не желала проявить непочтительность, когда он принялся целовать мои пальцы и прикладывать их к своей голове.

Потом, к моему ужасу, то же самое проделала Рэйчел. Я съежилась, пытаясь не отстраняться, но когда ко мне подошла Джен, я не выдержала.

– Я…

– Мэгги не хочет, чтобы ты это делала, – негромко объяснил Калеб и, как страж, встал впереди меня. – Помнишь, папа, мы говорили об этом по телефону. Мэгги не хочет поклонов и вообще протокола, она хочет быть просто самой собой.

– Простите, моя дорогая, – проговорил Питер, – но вы должны понять, что это было предсказано, когда я был маленьким. Это такая честь…

– Я знаю. И не пытаюсь пренебречь традицией или выказать неуважение, но не хочу, чтобы все мне кланялись. Я ничуть не изменилась, я все та же. Относитесь ко мне соответственно, пожалуйста!

Питер кивнул и чуть улыбнулся.

– Как ты пожелаешь, моя дорогая.

– Папа, – запротестовал Калеб.

– Я подразумеваю, что это желание Мэгги, а не Провидицы, – пояснил тот. – Лишь бы Мэгги чувствовала себя счастливой.

Я с благодарностью кивнула.

Калеб обнял маму, а я подошла к своему отцу. Он сдерживался, но хотел сгрести меня в объятия, как только увидел. Едва я оказалась рядом, он изо всех сил прижал меня к себе.

– Ах, моя деточка. Страшно по тебе соскучился!

– Я тоже, папа.

Это была правда.

Затем он посмотрел на меня и склонил голову набок. Его рука потянулась к моим волосам, и он погладил их кончики.

– Питер рассказал, что случилось с твоими волосами. Но ничего, они и сейчас выглядят чудесно.