– Вот уж извините, никак не поверю. Вы совсем не слабая. Если бы вы были слабой – вас бы не было здесь. Верно?

– Это другое, – смутилась она. – И я… я ведь знаю, что не могу изменить мир. И не спасу того жирафа. Я ничего не могу. Но это не значит, что мне не больно. Вы понимаете меня?

Максим застывает и молча рассматривает ее лицо, словно пытается разгадать его или хотя бы запомнить каждую его черточку. Его взгляд ненасытен и жаден, хотя Арина уверена на сто процентов, что он видел женщин куда красивее, чем она. Что она такое, в конце концов? Бледная и усталая, перепуганная донельзя, волосы растрепанные, в чужой футболке, висящей на ней мешком. Не самое сексуальное зрелище на свете, и все же достаточно соприкоснуться взглядом с этим огнем, чтобы понять, насколько сильно он ее жаждет.

– Как вы хотите, чтобы это было? – спрашивает он вдруг. Арина делает шаг назад и в недоумении смотрит на него.

– Чтобы было что?

– Как вы хотите, чтобы я взял вас в первый раз? – спрашивает он совершенно серьезно, и на секунду Арина приходит в ужас. Он разгадал ее? Он спрашивает ее о таких вещах!

– Не знаю, – еле слышно выговаривает она.

– Можете не отвечать, – улыбнулся он.

Он отступил назад и сел в глубокое кресло, стоящее справа от рояля. Кресло это было скорее как трон. Он расположился в нем, положил локоть на подлокотник и оперся щекой о кулак. Арина так стояла перед ним, ловя ртом воздух – дельфин, выловленный и оставленный лежать на берегу.

– Снимите босоножки, пожалуйста, – просит Максим тихо, но требовательно. Арина оглядывается вокруг, словно пытаясь удостовериться, что все происходящее – не сон.

Адреналин стартует откуда-то из центра солнечного сплетения и атакует все ее вены, каждую клетку ее тела. Она наклоняется и неуверенными движениями принимается снимать левую босоножку. Руки дрожат, ремешок застрял между пальцами, а Максим спокойно наслаждается ее мучениями. Со второй босоножкой получается немного лучше. Арина снимает ее и держит обе босоножки в руках, не зная, что с ними делать.

– Бросьте! – командует он, и она послушно подчиняется – просто отбрасывает их, не глядя, в сторону.

– Теперь футболка, – продолжает он. Комната залита ярким огнем, и спрятаться негде. Она вся у него на виду, и от этого сердце стучит все сильнее. Арина медлит, еле дыша. Неужели это всегда – такая пытка?

– Футболка! – он чуть повышает голос. – Или накажу!

Она скрещивает руки и хватается за края ткани. Тянет вверх – и на секунду мир закрыт тонкой тканью с его запахом.

– Вам не холодно? – спрашивает Максим подчеркнуто вежливо, когда Арина остается перед ним, прикрывая ладонями грудь. Нет, ей не холодно, ее терзает невыносимый жар.

– В таком случае опустите руки, пожалуйста. Я хочу посмотреть на вас, – невозмутимо продолжает он.

– О! – Арина делает над собой усилие и отводит руки от груди. Чувствовать себя обнаженной под его изучающим, жаждущим взглядом – это тоже было пыткой, но другого рода. Ее груди предательски выдавали ее чувства. Соски торчали вверх, как сигналы капитуляции.

– Что вы чувствуете сейчас? – спрашивает он и наклоняется вперед. Теперь его глаза горят интересом.

– Я… не знаю, как это назвать.

– Попробуйте! – требует он. – И снимите ваши милые штанишки, пожалуйста.

Он хочет, чтобы она стояла совершенно голой перед ним? Хочет знать, что она чувствует стыд, возбуждение, дрожь в коленях – все сразу, и все это каждой клеткой. Хочет сидеть в кресле одетым.

– Только после вас, – неожиданно заявляет Арина, набравшись смелости.

Этого вы не ждали, ваше высочество? Максим смеется и хлопает в ладоши.

– А вы шаловливы. Это хорошо! Значит, хотите, чтобы я тоже разделся? – Он встает с кресла и медленными, дразнящими движениями стягивает с себя шорты, единственный предмет одежды, который на нем оставался. Арина ахает, увидев его огромный, набухший от возбуждения и торчащий прямо вперед член.

– Почему-то я не думаю, что теперь вам стало легче, – смеется он. – И что вы чувствуете сейчас, моя дорогая?

Что она чувствует? Кровь прилила к лицу, глаза оказались прикованными к этому огромному орудию его власти над ней, а мыслить разумно стало решительно невозможно. Что он будет делать с нею этим?!

– Нравится? – спросил он. Вместо ответа Арина расстегнула «молнию» на своих капри и стянула их вниз. Максим замер, разглядывая стройную обнаженную девушку, отдавшую себя в его руки. Она вся трепетала, ее губы были приоткрыты и дрожали, и на секунду Максим представил ее стоящей перед ним на коленях, его член – там, в этом прелестном рту, плотно обхваченный ее губами. От этой мысли эрекция усилилась настолько, что член чуть не взорвался под давлением, и Максиму пришлось сделать три глубоких вдоха, чтобы вернуть контроль над собой. О, эти игры его всегда вдохновляли.