Шрифт:
Обстановка в Ленинграде 13 октября 1942 г.
Три раза вражеская артиллерия принималась бить по городу и в общей сложности выпустила за день 120 снарядов.
Набережная реки Фонтанки в Ленинграде после немецкого артобстрела
Вели огонь и наши дальнобойные батареи. Вот запись об одном из их залпов, обнаруженная впоследствии в журнале боевых действий 768-го немецкого тяжелого артиллерийского дивизиона резерва главного командования:
«13.10.42. В 13.30 в результате обстрела противником в Красном Селе взлетели на воздух 6 вагонов с боеприпасами. Имеются большие потери материальные и в людях».
В Ленинградском отделении издательства «Художественная литература» подготовлена к печати новая книга стихов, написанных в блокаде. Ее автор – поэт Всеволод Азаров. Называется книга – «Ленинграду». Посвящена она балтийцам, мужественно сражающимся за город Ленина. В предисловии известного писателя Всеволода Вишневского сказано о сборнике, что это «документ творческой силы и боевого упорства балтийцев. Не только документ, но и часть самой обороны Ленинграда»…
Всеволод Борисович Азаров
Из дневника руководителя отдельной диверсионной группой партизан Григория Васильевича Балицкого: «Кушать нечего, достать продуктов питания невозможно, потому что в окружающих селах стоит немчура. Но все же жить нужно, продукты доставить необходимо. И вот решил послать группу бойцов в село Каменку. В 19.00 группа боевых товарищей пошли доставать продукты. Пошла разведка вперед, разведали – немцы были в с. Каменке всего 25 минут назад.
Людей отправил, а сам в 20.00 лег отдыхать.
В этот день послал людей в с. Каменка для заготовки продуктов. Заготовили немного хлеба, картошки и 2 барашка, но один барашек убежал, пришлось на два отряда делить одного барашка. Операция прошла исключительно плохо, неорганизованно, несмотря на то, что послал своего заместителя Тищенко и старшину Бебеха. Главная причина неорганизованности произошла по вине бойцов из отряда тов. Кравченко Феди Иосифовича».
480-й день войны
14 октября 1942 года. Гитлер отдает приказ войскам о переходе к обороне на всем советско-германском фронте, кроме сталинградского направления. «Нам предстоит провести зимнюю кампанию, – говорится в приказе № 1 от 14 октября 1942 г. главного командования сухопутных войск Германии. – Задачей Восточного фронта в ней является – за исключением еще продолжающихся или намечаемых наступательных операций – во что бы то ни стало удерживать достигнутые рубежи, отражать всякие попытки со стороны противника прорвать их и тем самым создать предпосылки для продолжения нашего наступления в 1943 г. в целях окончательного уничтожения нашего опаснейшего врага».
В связи с чем, фашистское командование сосредоточивает в районе Сталинграда все, что могло собрать из своих резервов» (к. 1).
Немецкие солдаты готовят себе зимние квартиры или землянки.
Вспомним как это было…
На участке 95-й стрелковой дивизии Горишного с 8 часов утра шел жесточайший бой. Командир взвода третьей батареи лейтенант Владимиров Василий Владимирович вспоминал: «14 октября ясное утро началось с такого землетрясения, которого мы никогда не ощущали за все бои до этого. Сотни самолетов урчали в воздухе, всюду рвались бомбы и снаряды. Клубы дыма и пыли окутали небо. Дышать было нечем. Все поняли, что немцы перешли в новое мощное наступление. Телефонная связь сразу порвалась. По радио от командира батареи услышали команду: «Н30-б», «П30-1» и т. д. Эти команды менялись одна за другой. Рискуя каждую минуту жизнью, люди выходили к орудиям и выпускали серию снарядов. Наш наблюдательный пункт батареи оказался в окружении, но командир батареи товарищ Ясько не растерялся. Он всю ночь бил фашистов огнем своей батареи, вызывая иногда огонь на себя, когда фашисты очень близко подходили к наблюдательному пункту, а к утру удачно прорвался из окружения, от бомбежки и от обстрела у наших орудий осталось по 2–3 человека, но мы не дрогнули. Командир батареи Ясько был засыпан, многие оглохли, бомбежка, обстрел не прекращались. Все горело, все перемешивалось с землей, гибли люди, и гибла техника, но мы стреляли и стреляли.
Так вели себя в бою артиллеристы, стоя плечом к плечу с другими родами войск».
Такой массовый героизм отмечался не только среди солдат, но и их командиров. Так, например, несравнимое мужество проявлено командующим 308-й дивизией Гурьевым, которого бойцы часто видели в контратаках или в окопах первой линии. Высокий и стройный, он не любил сгибаться и кланяться фашистским снарядам и бомбам. (Этот герой-командир, будучи уже генералом, погиб смертью храбрых после Сталинградской победы в 1943 году в районе Орла. Там ему сооружен памятник).
Командующий 62-й армией вспоминал: «Я приказал командующему артиллерией армии Пожарскому дать два дивизионных залпа «катюш». Один по Силикатному заводу, другой – перед стадионом, по скоплению войск противника. Затем дозвонился до командующего воздушной армией Хрюкина и попросил немного угомонить фашистских стервятников. Товарищ Хрюкин сказал откровенно, что сейчас помочь нечем. Противник плотно блокировал аэродромы армии. Пробиться нашей авиации к Сталинграду пока невозможно.