Если говорить о прочности смычки между рабочим классом и крестьянством, между городом и деревней на этой новой производственной базе, на базе новой современной сельскохозяйственной техники, которую город дает деревне, рабочий — крестьянину, мы сейчас имеем смычку такой прочности, какой мы никогда не имели.

Главное на данном этапе заключается в организационно-хозяйственном укреплении колхозов и в овладении всей той массой технических средств и орудий, которые мы в таком изобилии направляем в деревню. Это очень сложная задача, которая стоит не только перед товарищами, непосредственно работающими в деревне, но и перед всей нашей коммунистической партией.

РЕЧЬ ТОВАРИЩА СТАЛИНА — ВАЖНЕЙШИЙ ПРОГРАММНЫЙ ДОКУМЕНТ

Товарищи, я уже сказал, что пленум наметил программу работ на 1933 год, на первый год второй пятилетки. Я не буду подробно останавливаться на ней, скажу лишь об основных показателях. Важнейшие хозяйственные задачи 1933 года подробно изложены в докладах товарищей Молотова и Куйбышева.

Мы намечаем рост продукции на 1933 год по всей нашей промышленности на 16,5 %, причем производительность труда должна подняться на 14 %. По тяжелой промышленности мы намечаем прирост продукции на 21,2 % и прирост производительности труда на 16,5 %. По легкой промышленности — на 10,5 % и производительность труда должна вырасти на 12 %. Рост продукции пищевой промышленности намечен на 13 %, производительность труда должна повыситься на 15 %. Лесная промышленность должна увеличить свою продукцию на 12 % и поднять производительность труда на 18 %.

В сельском хозяйстве, оставляя существующие размеры посевных площадей, мы поставили перед собой задачу поднять урожайность в среднем на 13 %. По такой важнейшей для нашей области культуре, как лен, мы должны поднять в 1933 году урожайность на 20 %.

Вот общие показатели первого года второй пятилетки. Мы здесь совершенно сознательно берем упор на качественную сторону дела как в сельском хозяйстве, так и в промышленности.

Теперь каждой фабрике и заводу необходимо во главу угла поставить задачу повышения качества продукции. Необходимо поставить во всю ширь вопрос о снижении себестоимости этой продукции. Необходимо на производительность труда начать смотреть несколько иначе, чем мы смотрели до настоящего времени. Основное, что отличает план 1933 года — это качественные показатели. Тем большей работы, напряженной большевистской работы план 1933 года потребует от нас.

Большая работа, товарищи, предстоит нам на протяжении 1933 года в отношении нашей деревни. Я уже сказал вам о тех достижениях, которые мы имеем в деревне, но было бы большой ошибкой недооценить те недостатки, те отрицательные стороны, которые мы там имеем. Выступление по этому поводу товарища Сталина каждому из вас я рекомендую самым внимательным образом прочесть, и не только прочесть, но и тщательно продумать и понять.

Надо сказать, что если основная линия, основное направление нашей работы в области сельского хозяйства было безусловно правильно, то в отдельных местах у нас получились в нашей деревенской работе известные изъяны. Главный источник недостатков в деревенской работе, как это с исчерпывающей глубиной показал товарищ Сталин, в том, что многие сельские и ряд областных организаций не поняли новых условий, новой обстановки в деревне, созданных победами в колхозном строительстве, не поняли новых задач партийного руководства. В результате дело было предоставлено зачастую самотеку. Свою роль сыграло и то обстоятельство, что не всегда правильно учитывалось соотношение между промышленностью и сельским хозяйством.

Мы все усвоили, так сказать, основные «азы» нашей политики, заключающиеся в том, что городская промышленность, особенно тяжелая, играет ведущую роль. И это, конечно, правильно, потому что если мы решаем основные вопросы в нашей промышленности, особенно в тяжелой, то тем самым мы предопределяем в основном и решение всех других вопросов, в том числе и вопроса о нашем сельском хозяйстве.

Однако нельзя это дело схематизировать и представлять так, что все идет автоматически, в раз установленном порядке. Впереди идет тяжелая промышленность, за ней легкая, пищевая, лесная и всякая другая, и потом уже идет сельское хозяйство, — так все это громадной колонной и шествует стройно, одно за другим. На деле, на практике все это получается, гораздо сложнее, и вот в этой практической сложности не сумел разобраться ряд наших работников, особенно на местах. У многих голова закружилась еще и потому, что мы, опираясь на развитую тяжелую индустрию, в короткий срок сумели в основном реконструировать наше сельское хозяйство и в техническом и в социальном отношении, как я уже говорил. Это окончательно укрепило их в мысли, что теперь сельское хозяйство уже само по себе пойдет за промышленностью.

Они, примерно, рассуждали так, что если в деревне имеется громадная сеть машинно-тракторных станций, имеется мощная техническая база, если большинство крестьянских хозяйств обобществлено, коллективизировано, если кулака мы уже разгромили достаточно основательно, то теперь о чем же говорить, теперь там дело в полном порядке и нужно только наблюдать и регистрировать.

Но на деле вышло иначе, на деле оказалось, что колхозы сами по себе без надлежащего руководства, без надлежащего нашего партийного вмешательства могут повернуться таким образом, что вместо положительных мы будем иметь отрицательные результаты. Это может получиться не только с колхозами, но и с любым мероприятием, будь оно двадцать тысяч раз коммунистическим, социалистическим по форме, если при проведении его не будет на всех решающих участках обеспечено твердое, настоящее большевистское руководство. Об этом многие наши работники забыли, и на практике получилось, что в ряде мест колхозы, а иногда и совхозы оказались в руках враждебных нам классовых элементов. Выходцы из капиталистической среды, остатки разбитых нами старых капиталистических классов, разного рода авантюристы, темные элементы и явные контрреволюционеры оказались в ряде мест у руководства нашей колхозной работой. Особенно сильно сказалось это за истекший 1932 год на практике такой важнейшей кампании, как хлебозаготовки, которые во многих отношениях явились проверкой всего качества нашей работы в деревне.

Многие решили, что, поскольку хлебозаготовительный план понижен, постольку выход товарной продукции должен быть больше, чем в прошлом году, и урожай лучше, чем в прошлом году, — очевидно, что хлеб пойдет сам собой, а нам остается только сесть и принимать его. Но они забыли, что хотя свыше 60 % крестьян и находится в колхозах, в обобществленном секторе, но все-таки вчерашний единоличник-индивидуалист еще далеко не стал социалистическим работником.

Крупнейшую ошибку допустил ряд наших товарищей и в области колхозной торговли. Они не поняли, что новая обстановка в связи с этим делает более сложным и ответственным проведение всех заготовок, и в частности заготовок хлеба. Они не поняли, что один факт наличия двойной цены создает в неустойчивой, во многом еще мелкособственнической психологии колхозника стимул к тому, чтобы уклониться от важнейших государственных обязательств. И вот, увидев и поняв только одну сторону колхозной торговли, поняв, что партия разрешила торговать колхознику, забыли о том, что партия разрешила торговать только после выполнения государственных заготовок.

И не удивительно, что при таком «понимании» соответственно строилось и «руководство» колхозной торговлей на местах, что это «руководство» сводилось к стихийности и самотеку. Прямым результатом этого явилось вздувание цен и попытки классового врага использовать колхозную торговлю в своих интересах. Поэтому совершенно правильны те мероприятия, которые мы намечаем сейчас и которые должны внести в дело колхозной торговли необходимую организацию и» в частности, понизить непомерно вздутые цены.