Нужно, чтобы нам в повседневной практической работе всегда сопутствовала большевистская, честная, благородная, внутренняя тревога за дело партии.

ВСЮ ВНУТРИПАРТИЙНУЮ РАБОТУ НА БОЛЕЕ ВЫСОКИЙ УРОВЕНЬ

Если говорить о внутрипартийной работе, то и здесь налицо элементы самоуспокоенности.

Нет нужды подробно доказывать, что за последние годы наша партия, руководимая нашим мудрым вождем товарищем Сталиным, идейно выросла и окрепла в боях с оппортунизмом в процессе гигантской социалистической стройки.

Поднялась активность партийных масс, внутрипартийная демократия стала еще более глубокой, большевистская самокритика способствовала подъему на более высокий уровень всей практической работы партийных организаций. И тем не менее — нам всего этого недостаточно для успешного решения великих задач второй пятилетки.

Вот почему XVII партийный съезд постановил и требует от нас повышения качества идейно-политической работы по всему фронту. Я убежден, что одна из основных причин проявлений формализма не только в школьной учебе, но и во всей массовой воспитательной работе, заключается в том, что и в этой области работы дает себя в той или иной степени Знать самоуспокоенность. Марксистско-ленинская воспитательная работа, которой мы занимались на пленуме, — это не простое дело, это очень большой и сложный вопрос. Тут просто написать резолюцию и думать, что остальное приложится, — не выйдет. Вы все помните решения XVII партийного съезда и Центрального Комитета ВКП(б) о перестройке наших партийных органов. Об этих решениях мы потом много толковали, выносили ряд постановлений — посмотрим теперь в порядке самокритики, что нами сделано.

Мне кажется, что мы далеко еще не сделали всего. Надо сказать, что вопрос о марксистско-ленинском воспитании при перестройке нашей партийной организации должен был занять одно из главных мест в партийной работе. Что же у нас вышло? Мы аппарат формально упростили, но это упрощение и перестройка аппарата произошли больше формально, чем по существу. Мы, например, у себя, в городском комитете сделали по-новому, организовали институт ответственных инструкторов. В принципе это, конечно, гораздо лучше, чем бывшие отделы, но на практике этот институт еще далеко не работает так, как надо.

Происходит это потому, что бывшие отделы исчезли, а функции, которые эти отделы выполняли, еще не целиком выполняются нашими инструкторами. Мы знаем ряд областей работы, где наши инструктора занимаются исключительно технологией дела и меньше всего партийно-воспитательной работой. То же самое и в ряде отделов нашего областного комитета. Это дело надо решительно и самым резким образом повернуть.

Я имею в виду не только перестройку наших областной и городской партийных организаций. Мы за этот промежуток времени создали политотделы в МТС, на транспорте — железнодорожном и водном — выдвинули целый ряд парторганизаторов, утверждаемых в особом порядке. Все это направлено к тому, чтобы поднять на более высокий уровень внутрипартийную жизнь и внутрипартийную работу во всех звеньях нашей великой партии. Но дело это проводится в ряде случаев не так, как это записано в решениях партии. Я не хочу сказать, что в этом виноваты инструктора или парторганизаторы, — мы тут все вместе не совсем правильно поставили это дело.

Возьмем такой вопрос, как партийная дисциплина. На последнем съезде в новом уставе партии мы особо записали об этом. Между тем здесь мы имеем ряд серьезных недочетов и слабых мест, в отдельных первичных партийных организациях внимание к нашей внутрипартийной жизни не стоит подчас на должной высоте. Я приведу небольшую справку, чтобы вы поняли, о чем идет речь. Возьмите такой важнейший показатель, как изменения количества членов партии в нашей партийной городской организации. Возьмите завод «Электросила» — было на 1 января 1539, на 1 октября — 1319. На фабрике «Скороход» было 1731 человек, сейчас — 1579. Шинный завод — было 740 человек, сейчас — 598. Галошный завод — было 1654 человека, сейчас 1374. Завод «Русский дизель» — было 579 человек, сейчас — 518. Надо посмотреть, как обстоит дело на других заводах. Я не забываю ни мобилизаций, ни того, что мы исключаем из партии, не производя приема новых членов, и все-таки этими причинами уменьшения количественного состава в таком размере не объяснишь. Это явление говорит о том, что внутрипартийная воспитательная работа хромает. С другой стороны, из этого примера видно, что мы на эти вопросы обращаем подчас недостаточно внимания, не анализируем их, не изучаем так, как следовало бы изучать.

Вопрос о повышении идейного уровня членов партии, который мы поставили на этом пленуме, — один из самых насущных вопросов, и будет ошибкой, если мы весь этот вопрос сведем к формальной учебе. У нас есть громадная сеть кружков, школ и т. д., где происходит пополнение знаний. Тут много нового, тут много новых условий, огромное количество людей, и надо особо подумать об улучшении системы руководства этой сетью.

Но мне сдается, что мы сделаем большую ошибку, если, работая на местах, на фабриках и заводах, мы будем придерживаться трафарета, будем ждать, чтобы кто-то преподал новые формы партийной учебы. Это не выйдет.

Я думаю, что на каждом заводе нужно проявлять (нечего бояться, никакого греха от этого не произойдет) больше почина, больше творчества, вовлекать больше людей в учебу, начиная от верхушек актива и не забывая самых широких масс членов нашей партии.

Мы не можем ограничиться формальной учебной сетью, потому что ведь вся жизнь партии, вся ее работа есть огромная марксистско-ленинская школа — такой она и должна быть. Мы должны поставить дело так, чтобы каждое наше мероприятие — постановление, решение, декрет имели популярное идейно — ленинское обоснование, которое должно быть доступно широким массам, широким слоям партии и беспартийным трудящимся. Как обстоит дело на практике? Слабо, особенно в деревне. Я говорил об этом на областном совещании инструкторов и сейчас повторю. В деревне меньше всего мы можем строить нашу воспитательную работу на формальной учебной сети, на регламентированных собраниях и т. д. Я думаю, что там мы должны проявлять особую гибкость в постановке массовой политической работы. Мне казалось, что нужно было бы подойти к этому примерно так. На большой молотилке молотит человек 50. Перерыв. Не потому, что молотилка сломалась, а обеденный перерыв. Поели, а затем нужно взять газету. Убили, например, короля (королей осталось теперь не так много), прочитать об этом — будут слушать. Будет это интересно или нет? Будет. Будет интересно и для колхозников и для единоличников. А начав с этого, можно рассказать и побольше: и что такое фашизм, и как мы боремся за мир, и кто нам в этом мешает. И так рассказать, что каждый крестьянин этим заинтересуется, и то, чего он раньше не понимал, поймет. Можно об этом рассказать по газетам, — и уверяю вас, что этот перерыв будет использован как следует. Можно наладить простое чтение о разных агрономических вещах, но чтобы это не было ни с того, ни с сего, а было, что называется, к случаю. Потому что иначе может получиться так, как это часто у нас бывает, — у человека неполадки в работе, ему никто не посоветует как быть, а говорят: «Давайте потолкуем насчет МЮДа», а там все «юноши» за 60 лет. И вот такой «юноша» думает: «Да провались ты со своим МЮДом подальше». Я веду это к тому, что нам нужно уметь сочетать теорию с знанием практики жизни. Не надо недооценивать учебу, но не надо закрывать глаза и на то, что в деревне есть много азбучно неграмотных людей. А азбучно грамотным считает себя тот, кто умеет из угла в угол написать фамилию так, что она не влезает в трудовую книжку. Он говорит, что грамотный, а если дашь газету, то ни в каких очках не прочитает, скажет, что мелка печать. Таких много. Им надо помогать.

Многие скажут, что в деревне так, а в городе не так. Я думаю, что внешкольную учебу надо развивать и среди широких масс членов партии в городе. Уверяю вас, что тогда мы сделаем большое дело. Я не мыслю марксистско-ленинское воспитание оторвано, как мы выражаемся, для актива, а масса членов партии при этом остается в «нетях». Надо помогать и тут и там, тогда масса хорошо подопрет актив. Пропагандистов будут критиковать тогда не только в том случае, если кто-нибудь из культпроповских работников удосужился их проэкзаменовать, но и широкие массы членов партии в повседневной работе.