Я думаю, товарищи, что вы согласитесь со мной, что если в этой области нужно проводить большую работу, то нужно большую работу проводить и в области борьбы с излишествами. Не будем каяться, но грехов здесь хоть отбавляй. Дайте какого угодно исповедника, а этих грехов он отпустить не сумеет. Нужно подходить к этому делу вплотную и выжигать безобразия самым решительным образом. У нас наблюдаются позорные явления — казнокрадство, хищения, воровство, растраты, расточительность. Это дело приобрело такие права гражданства, что куда ни кинь — везде на эти дела натыкаешься. Вы знаете, как это дело поставлено у хозяйственников, но мы уж на чужих не будем пенять. В комсомоле у нас это тоже есть, в профсоюзах у нас это имеется, в партии у нас это тоже налицо. И что еще, товарищи, опасно, так это то, что мы так привыкли к расточительству, к растратам и воровству, что начинаем смотреть на это дело спустя рукава. Мне пришлось делать доклад недалеко отсюда, в Пскове. Я говорил о том, что нам необходимо бороться с растратами самым беспощадным образом. Люди, конечно, соглашались, как всегда. В этом вопросе у нас как будто разногласий нет. Но после меня выступил губернский прокурор, конечно, член нашей партии, и говорит: «Киров, конечно, прав, что с растратами надо бороться, но только он забывает одно, что в нашем советском законодательстве растрата это есть такое понятие, что надо доказать, что человек растратил государственные деньги со злым умыслом. Если это будет доказано, то его за эту штуку можно расстрелять, а уж изоляцию можно прилепить какую угодно. Но ежели злостность умысла не доказана, то это выходит как упущение, и тогда, принимая во внимание пролетарское происхождение, комсомольский стаж и все такое прочее, полагается ему выговор, перевод на менее ответственную работу и т. д.». Я на это ответил на том же самом собрании, что если перевести это не на юридический язык, а на наш простой человеческий язык, то получится такая вещь: если я завтра пропью губкомовские деньги, то вы должны будете доказать, что я это сделал со злым умыслом, обозлился на 40-градусную — дай-ка я тебе покажу с губкомовскими-то деньгами. И если вы не докажете злого умысла, я скажу: шел я с губкомовскими деньгами, комсомольцы встретились, ребята хорошие, пошли и выпили, — то, «принимая во внимание мое губкомовское происхождение и все прочее. .» (Смех.) Это не так смешно, товарищи, как грустно. Это говорит о том, что даже наши советские законодатели не могут иначе мыслить. Если гибнут кровные советские, рабоче-крестьянские миллионы, то надо доказать, что тут злой умысел, что тут контрреволюция, а если не доказал — то и взятки гладки.

Если вспомните то, что я говорил с самого начала, то вы должны будете со мной согласиться, что, кончивши гражданскую войну на военном фронте, мы не кончили еще войны за завоевание социализма в нашей стране. Мы эту войну ведем на хозяйственном фронте. Как поступают с красноармейцем, если он в боевой обстановке покидает фронт? Его за это расстреливают, не спрашивая, почему он покидает боевой фронт. Когда этот же красноармеец расхищает в период гражданской войны военное достояние, что ему за это бывает? Если, скажем, исчезли патроны, которыми уничтожаются враги Советской власти, что ему за это делают? Его предают за это военно-полевому суду. Когда мы ведем сейчас войну на фронте восстановления нашего хозяйства и когда здесь глотают, расхищают миллионы, что это такое? Иначе, как изменой социализму, это назвать нельзя. Если говорить по-настоящему, говорить по-большевистски, по-коммунистически, иначе Это квалифицировать нельзя. Вслед за пленумом и Центральный Комитет всячески нажимает на эту сторону дела и заставляет нас мобилизовать все свое внимание и сосредоточить все силы вокруг этого вопроса.

Я думаю, что изложенного мною для вас достаточно, чтобы понять, что мы поставили перед собой задачу, безусловно разрешимую. Объективные условия, чтобы разрешить эту задачу, перед нами налицо, и все будет зависеть лишь от того, насколько мы с вами сумеем эту задачу воспринять так, как это подобает воспринять ленинцу, большевику, комсомольцу, а все остальные условия есть, несмотря на все трудности, которые стоят перед нами. Если мы сумеем мобилизовать все общественное мнение — и партийных и советских учреждений и т. д. — вокруг всех тех вопросов, которые я поставил, то, несомненно, мы эту задачу сумеем разрешить!

РОЛЬ КОМСОМОЛА НА ФРОНТЕ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОГО СТРОИТЕЛЬСТВА

Я не хочу говорить вам комплиментов, но должен сказать (это мой личный взгляд), что комсомол может сыграть тут гораздо большую роль, чем кто-либо другой, и вот почему: у вас есть большое желание, у вас есть большие возможности, у вас есть большая восприимчивость, большая чуткость, большая энергия, большой пыл; а здесь нужно все приложить: здесь нужен и холодный рассудок, здесь нужна и выдержка, здесь нужен и темперамент, здесь нужен революционный пыл, иначе эту задачу не выполнить, иначе вопрос, который стоит перед нами, не разрешить.

Может ли комсомол проявить себя так, как он хотел бы? Я думаю, что может. Сейчас у нас, в Ленинграде, не только комсомольцев, но молодежи вашего возраста (это шире, чем брать только комсомольцев) имеется от 20 до 25 % всего населения, а это большое количество, это величайшая сила. Это самый подвижный, самый бойкий, самый восприимчивый элемент; это такая сила, которая может совершить величайшее дело. И вот здесь, по моему мнению, вам необходимо развернуть отнюдь не меньшую, а большую работу, чем та, которую развертывает наша партия. Прежде всего вы знаете, что в деле строительства социализма, помимо всего, что я говорил (что является нашей общей задачей), нам необходимо выращивать, воспитывать командиров социалистического хозяйства, социалистической работы. Где мы главным образом и преимущественно будем их черпать? От вас. Эта работа рассчитана, конечно, не на сегодняшний день, не на ближайшие месяцы, а, как это видно из того, что я вам цитировал из Ленина, понадобятся годы, пока мы создадим тяжелую индустрию. К тому времени вы, все ваше поколение, будете взрослыми людьми. Вы должны будете выполнять основную задачу, которая начертана перед нами. То поколение, которое подходит к разрешению этого вопроса, наметит программу, приступит к черновой работе, а самая главная работа, самое большое содержание работы падет на ваши головы. Тут необходимо от взаимных комплиментов перейти к тому, чтобы дать вам самый главный, боевой лозунг — лозунг усиления вашей учебы, учебы не в общем смысле, а производственной учебы: фабрично-заводского ученичества, бригадного ученичества, всех других видов ученичества. Вы должны проявить здесь максимум напористости и настойчивости, ибо нет другой возможности стать вам действительно красными командирами нашей промышленности, а ведь отсюда, из ваших рядов мы будем брать этих командиров. Следующее учреждение, мимо которого вам проходить нельзя, в которое вы должны вдохнуть новую душу, — это производственные совещания. Мы знаем все отрицательные стороны этой работы, знаем неправильный взгляд хозяйственников на эту работу. Все это надо перевернуть. Речь идет о том, чтобы вовлечь в это дело комсомольцев, вовлечь самым настоящим образом.

Дальше, товарищи, вы знаете, что мы должны вести город рука об руку с деревней. Только на основе индустриализации мы сумеем действительно, не только на словах, а и на деле хозяйственно, экономически укрепить союз рабочих и крестьян. Я ведь вам говорил о том, что мы сможем удовлетворить потребности крестьянства только в том случае, если мы поднимем индустрию. И вы как проводники индустрии должны быть самой настоящей, самой прочной связью с деревней, вы должны быть основным цементом, скрепляющим этот союз.

И, наконец, товарищи, нам необходимо иметь в виду всю ту обстановку, в которой мы сейчас находимся, когда мы должны десять раз взвесить, прежде чем израсходовать каждую копейку. Это должно отозваться и на вашей комсомольской работе. Вы также должны проявить величайшую бережливость не в личном отношении, конечно, а в той организации в целом, которая именуется Коммунистическим союзом молодежи. Все отрасли вашей работы, так же как и нашей партийной, надо рассматривать с точки зрения бережливости, экономии, чтобы каждая копеечка давала новую советскую копеечку.

И, наконец, в заключение, товарищи, я хотел бы вам сказать еще о том, что вам надо добиться во что бы то ни стало того, чтобы сделаться образцом строителей новых фабрик и новых заводов. Молодой рабочий должен явиться застрельщиком в этом деле. Вот если бы нам удалось осуществить эту задачу, — а нечего греха таить, мы еще от этого далеко, — то мы гораздо легче и гораздо скорее разрешили бы и все другие стоящие перед нами задачи.

Я пробовал собрать цифры относительно отрицательных сторон работы взрослых рабочих и молодого поколения. Тут трудно сказать, кто кого обгоняет. Возьмем прогулы, которые очень больно отзываются на наших фабриках и заводах, и тут надо прямо сказать, что трудно разобраться, кто кого обгоняет — старики ли молодняк или молодняк стариков. В одном случае одни обгоняют других, в другом случае обратно, но в общем друг от друга недалеко уходят. Надо воспитывать комсомольцев так, чтобы там черпать кадры новых красных командиров для нашего хозяйства. Надо сделать комсомольца действительно передовым рабочим на фабрике и заводе. Если мы этого не сделаем, я скажу прямо, мы поставим под большую угрозу всю нашу дальнейшую работу. Если мы не найдем средств и возможности поставить воспитание комсомольцев таким образом, чтобы на фабриках и заводах они служили образцом, то дело социализма окажется под большой угрозой. Это надо понять, и поэтому все те вопросы, которые вытекают из решений апрельского пленума, должны быть восприняты каждым членом партии, каждым комсомольцем, каждым рабочим как вопросы жизни и смерти нашего социалистического государства в буквальном смысле этого слова.