– И?..

– Предположим, однажды мне может понадобиться некоторая услуга.

– Замолвить словечко, что ли? Хорошо, я попрошу, чтобы когда тебя будут казнить, то сначала усыпили, а потом утопили.

Не надо быть зверем, в конце концов, он же меня накормил. Беда рассмеялся:

– Вот видишь, ты начинаешь понимать.

– Вряд ли я смогу что-то сделать, если Ильда меня прикончит.

– Она же еще это не сделала? Все, что от тебя требуется - не делать глупостей. А там посмотрим...
– он протянул мне руку.
– Мир?

После короткого колебания я ответил на рукопожатие. Честно говоря, не совсем понял, что он имел в виду, но здравое зерно в рассуждениях мага было. Беда - единственный живой человек в подземельях, и глупо с моей стороны его злить... Более того, я вовсе не уверен, что хочу увидеть, каков он в гневе.

– Отлично!
– Беда закинул ноги на спинку кресла и сощурился на потолок.
– М, так кто такой Град, по которому наша Ильди так сохнет?

Я поперхнулся ниморским сухопайком.

– Умертвие. Такое же, как она. Они вроде как воюют друг с другом... Ильда чуть не убила его на мосту и пыталась сделать это потом, в Городе-на-Границе...

– Где?
– маг резко сел. Видно, синеглазая нежить болталась по лесам вовсе не по плану.- Что она делала в Городе-на-Границе?

– Охотилась на Смерть. Наверно. Еще раньше выслала за ним подболотную лодку со своими недоделками с ружьями...

– Она приволокла туда подболотную лодку? Когда? Когда это было?!

Я слегка оторопел от слишком бурной реакции:

– Дня три до выезда каравана...

Беда вскочил и нервно прошелся по комнате, остановившись напротив стены, сплошь увешанной овальными предметами разных цветов. Я присмотрелся и понял, что это маски - разнообразные маски с замотанными тканью, залепленными, забитыми глазницами или вовсе слепые.

Комнатка начинала навевать тоску.

– Весело. Очень весело, - пробормотал черный маг, напрочь игнорируя, что сам в это время находился в приграничье и сводил личные счеты.

– Беда...
– я заколебался, но все-таки спросил: - Почему ты с Ильдой?

– А?
– отвлекся он от своих раздумий.
– Почему нет?

– Ильда собирается поднять мертвяков. Она ненавидит живых... они, вернувшиеся, все такие... Но зачем тебе это надо? Неужели ты хочешь, чтобы по земле бродила нежить и убивала людей?

Я попытался заглянуть ему в глаза, но Беда отвел взгляд.

– Ну и что?
– в этот раз беззаботность в его голосе звучала фальшиво и наигранно.
– Пускай бродит.

– И тебе совсем... все равно?
– я прикусил язык, назвав себя наивным болваном. Нашел, с кем разговаривать - с черным магом! Да эта братия родную маму принесет в жертву, если вычитает в запрещенной книжке такой рецепт.

Но реакция Беды оказалась неожиданной:

– Что они сделали, чтобы я их жалел?
– зло процедил он.
– Чтобы мы их жалели?

– М-мы?

Он порывисто шагнул вперед, нависнув надо мной:

– Ты же нулевик, Лоза. Уж кому, как не тебе, это понимать! Разве ты никогда не спрашивал себя, почему им досталось все - а тебе жалкие крохи дара? Разве ты никогда не ненавидел их за это? Разве тебе никогда не приходило в голову, что это несправедливо?

Я потряс головой, отгоняя чужие слова:

– Никто не виноват, что мне не повезло. Случайность... Карма... И я не натравливаю на людей нежить.

Беда прикусил губу и быстро отступил, возвращая на лицо широкую улыбку:

– Нет - так нет. Разве я что-то на кого-то натравливаю?
– словно приняв какое-то решение, он подошел к выходу: - Отдыхай, я за тобой вернусь. В коридоры лучше не высовывайся. Хотя, м-м-м... можешь рискнуть. Но я бы не советовал. Тут всякое может случиться, особенно с одиночкой...

Негромко хлопнула дверь; я вздохнул и уткнулся головой в сложенные на столе руки. Какая разница, что иногда приходит в голову сгоряча! Я же не натравливаю на людей нежить. И не потому, что у меня нет возможности. Вовсе не поэтому.

Совершенно точно.

***

...Плотные клубы тумана расступились, являя миру облезлую дверь, покрытую облупившейся темно-зеленой краской.

Опять.

Я постоял напротив, борясь с садистичным, но оттого не менее сильным желанием раздобыть гвоздодер и медленно, с расстановкой расковырять противницу на досочки, предварительно выдергав все гвозди. И даже зеленый цвет не успокаивал. Среди общей серости даже ниморцы порой начинали скучать, потому и позволяли себе маленько расслабиться, выбирая не цвет шифера после первого весеннего дождя, а пожухшей листвы или политой ядохимикатами осоки. "Возвращение к природе" - так, наверное, у них это называлось...