Он нашел мою грудь и сжал ее, довольно жестко, но мне понравилось, толкнул меня вниз и я сказалась лежащей на столу, а затем рывком подтянул за ноги так, что моя задница оказалась на краю, я попыталась ухватиться, за что-нибудь, но он взял мою руку и положил средний палец себе в рот, как делал на Сансете. На этот раз он сосал его жестко и быстро, двигая туда и обратно.

Охренеть. Я снова услышала Брэта, "Говори со мной грязно..."

Итан схватил мои ноги и положил их себе на плечи, снова дернул меня пока задняя часть моих бедер не прижалась к его груди. Верх моих сапог оказался у его щек. Святое дерьмо, это происходит на самом деле? Я почувствовала его язык на внутренней поверхности бедра, он пробежался по ней до складки, где бедро заканчивалось. Я не могла оставаться неподвижной, выгибалась и толкалась, но он крепко удерживал меня именно там, где хотел, чтобы я была. Затем отодвинул мои трусики в сторону и всем языком коснулся меня, медленно двигаясь, дразня. Я захотела толкнуть его голову ниже, но держала руки при себе. Он убрал язык, а затем толкнулся им между моих губ вверх к чувствительному местечку и начал лизать его как сумасшедший. Я почти кончила, но он остановился.

"Пока я не буду кричать о большем..." я снова услышала песню.

Он потянулся одной рукой и расстегнул мой ремень, тот открылся и он скользнул рукой под рубашку и бюстгальтер, где начал пощипывать соски, которые стали жесткими и почти умоляли его. Затем он поднял другую руку, положил палец себе в рот, чтобы смочить тот и ввел его в меня. Я застонала и толкнулась бедрами вперед. Никто и близко не подходил к тому, чтобы заставить меня почувствовать удовольствие подобное этому. Он снова коснулся меня языком и я потерялась.

"И, детка, говори со мной грязно" услышала я шепот Брэта в конце песни.

Итан добавил еще один палец, толкнувшись им там глубоко, что достиг нужного местечка и я вздрогнула. Он толкнулся еще раз и снова достиг его, я неосознанно застонала и снова вздрогнула. Он продолжил толкаться, лизать и играть, а когда вошел еще глубже и достиг того самого места, я подумала, что могу описаться. Я снова услышала голос Брэта: "Хочешь всего этого, мамин падший ангел..."

Он снова коснулся той точки и на этот раз остался внутри, пока его язык плотно прижимался ко мне и он так направленно вызывал во мне вибрацию, что весь мой мир рухнул. Мои глаза закатились и я полностью потеряла контроль. Он оставался на месте, пока я билась в конвульсиях, слегка пошевелил языком и на мое тело снова накатила сокрушительная волна. Он вытащил руку из-под моей рубашки, убрал язык, вытащил из меня пальцы и отодвинулся назад. Мои ноги опустились на пол. Я была истощена. Никогда не была такой удовлетворенной, как в этот момент. Я слышала музыку "Теряешь все это, рассыпая кусочки своей жизни..." У меня никогда не было такого оргазма, как этот, даже с моим вибратором. Я была в восторге от случившегося.

– Итан, - сказала я, но он не ответил.

– Итан, - позвала я чуть громче, но он по прежнему не отвечал. Он был все еще расстроен из-за меня. Я поднялась.
– Итан...
– и тогда поняла, что он ушел.

***

Я подкурила сигарету и попыталась обдумать то, что только что случилось. Было тяжело сосредоточиться на этом, я все еще была на краю стола. Я встала, вернула на место свои трусики, чтобы прикрыть себя, и снова уселась на стол так, чтобы мои ноги свисали вниз. Я сделала затяжку, выдохнула и уставилась в никуда.

Я слышала акустическую гитару и голос Брэта: "Глубокой ночью мы лежим с тобой, не говоря ни слова. И хоть сейчас мы так близко с тобой, мы давно уже далеки друг от друга..." Я подумала о Лексе и о том, какой одинокой стала после стольких лет попыток дать ему то, что он так заслуживал. Но я подвела его. Как я хотела, чтобы он смотрел на меня, физически хотел меня, не только из-за желания, чтобы я забеременела, а потому, что когда он смотрит на меня, то не может контролировать себя и ему нужно взять меня.

Я слышала, как Брэт продолжал: "Я пытался не обидеть тебя..." и подумала об Итане, как он сказал, что хочет меня больше, чем когда-либо кого-либо хотел, но боится причинить мне боль. "У каждой розы есть шипы..." Я подпрыгнула, когда вступили барабаны и басы, ощущая, как они отдаются в моей груди, слезы бежали вниз по щекам. Я сделала еще одну затяжку, выдохнула и начала подпевать Брэту.

"И хотя уже прошло много времени, я всё еще чувствую эту боль. Словно нож, что врезается в тебя, рана заживает, но шрам от нее останется навсегда..." Слезы побежали быстрее, но я замолчала. У меня было так много шрамов, но самые глубокие никто не мог увидеть. Они были внутри меня, там, где я была сломана. Лекс знал, что они там и не мог больше смотреть на них, но каждый раз когда он смотрел на меня, то они были всем, что он мог видеть. Я не хотела показывать их кому-либо еще, никогда.

Я сделала еще одну затяжку, но теперь слушала в тишине. "Знаю, что мог бы спасти нашу любовь той ночью, если бы знал, что сказать. И вместо того, чтобы заниматься любовью, мы разошлись разными путями..." Я ничего не смогла спасти и в любом случае была уверена, что это не любовь. И как мог кто-то такой, как Итан полюбить кого-то, кого-то, как я? Сломанного внутри и полного шрамов, неспособного выносить ребенка, стать матерью. Как мог кто-либо, кто знал это, смотреть на меня не так, как смотрел Лекс? Это было невозможно. Даже я не могла смотреть на себя так, как смотрела раньше, до того, как узнала, насколько уродлива внутри.