Шрифт:
– Заклинание было встроено в браслет-накопитель, – не сдавался Савэрн.
– То слабенькое предупреждение от пары проклятий ее, может, и уберегло бы. Но даже усиленное мной заклинание не предотвратило ожога на ее запястье. Да от того, что в нее бросили, Юлиана умерла бы к вечеру от сердечного приступа.
– А вы где были в это время? – с ехидством уточнил граф.
– Да я, когда узнал, готов был четвертовать этих змей! – взревел Миран.
– Даже так… – задумчиво протянул мой работодатель. – Я предполагал, что подобное лишь сказки. – И, видимо, на вопросительный взгляд герцога уже спокойно пояснил: – В теории приворотов есть предположение, что если человек встретит истинную любовь, то воздействие зелья может ослабнуть или исчезнуть совсем. И, знаете, теперь я верю в ваши чувства и на правах человека, отвечающего за судьбу Юлианы, согласен на ваш брак.
Сердце после этих слов сжалось и неожиданно подпрыгнуло, застряв в горле. С нахлынувшими чувствами справиться было проблематично. Колени подогнулись, и я просто-напросто села на пол, чувствуя, как по щекам скользнули несдерживаемые от эмоций слезинки.
Миг, и меня уже подхватывают сильные руки. А взволнованный голос спрашивает:
– Юлиана, ты как тут оказалась? Почему плачешь? Солнышко…
Плачу? Да, я плачу! А еще очень хочу приложить тебя вазой по голове!
– Неужели ты против? – напряженно спросил Миран.
Я отрицательно помотала головой и, всхлипнув, выдала:
– А работать я буду! И то, что ты будешь моим мужем, не дает тебе права решать такие вещи без моего участия и не спрашивая моего мнения!
Объятия неожиданно стали куда теснее, а мой герцог облегченно выдохнул:
– Люблю тебя.
– И я тебя, – тихо призналась я и вспомнила эскизы мадам Рануары. Демон, а ведь там было слишком дорогое платье даже для изысканного бального! И добавила: – Заразу такую.
А в следующий миг не осталось ничего, кроме его горячих и нежных губ.
Прощеный (Анна Романова)
– Паоло! Паоло! Ты должен это слышать! – Голос приятеля переходил на захлебывающийся от восторга крик.
Паоло послушно приник к трубке, но уже через мгновенье отдернул руку и выставил мобильный как можно дальше от себя.
Женский голос, чистый и ясный, лился прозрачным потоком, обволакивая, лаская, пробуждая неведомые чувства.
Паоло вслушивался, но слова мог разобрать с трудом. Неизвестная певунья исполняла, видимо, что-то очень старое на языке венецианской аристократии. Наконец, прекрасное пение снова сменилось в трубке восторгами Марко.
– Она прекрасна! Эта девушка в белом, поющая у канала… Знаешь, у того разрушенного древнего палаццо рядом с калле ди Арка? Слушай, мы сегодня все возим туда туристов. Могу поспорить, они никогда не видели и не слышали ничего подобного! Скорее, давай к нам, а то упустишь свою удачу! Сегодня точно день звонкой монеты, народ валом валит!
Паоло дослушивал Марко уже на ходу; по счастью, ключи от мотороллера были в кармане. Он успеет долететь за полчаса.
Да, сегодня гондолам было негде протолкнуться. Калле ди Арка и так довольно узка, а теперь лодки буквально мешали друг другу.
Паоло рассеянно улыбнулся смотревшей на него со своего кресла снизу вверх японке в очках в строгой черной оправе и бросил взгляд на гондолу Марко. Тот лучезарно улыбнулся и показал оттопыренный вверх большой палец: «Все отлично! Сейчас…»
– Мадам, ваша камера, можете включать, – склонился к клиентке Паоло.
Его гондола медленно, словно величественная птица, вплыла в переулок, и он сначала ощутил присутствие, прежде чем на самом деле увидел и услышал. По разгоряченной коже пробежал холодок.
Для него пятно слепящего, почти прозрачного света медленно и неторопливо обретало плоть и ясный, сияющий голос.
Ее кожа показалась ему почти прозрачной. На белое тонкое платье падали длинные локоны удивительного цвета червонного золота. Именно этим цветом когда-то славились итальянские красавицы времен Тициана.
Она сидела на рассохшемся деревянном пирсе, опершись на вытянутые руки. Стройные ножки плескались в зеленой воде канала. Ее взгляд был устремлен на выцветшие черепичные крыши и бессовестно голубое небо. Лишь на мгновение она окинула веселым взглядом гондолы, с которых множество людей, словно одержимые, смотрели на нее через окошки телекамер.
Ее голос лился над ними, и в то же время будто наполнял собой все пространство, создавая какую-то новую, ощутимую реальность.
Паоло шевелил веслом, словно во сне. Не отрывая взгляда от незнакомки, он едва замечал, куда направляет свою гондолу. Эта девушка, ее песня что-то творили с ним. Какое-то чудо, названия которому он не знал. И вдруг она повернула голову и взглянула на него в упор. Глаза ее, так похожие на цвет воды в лагуне, смотрели на него с каким-то странным выражением, не то узнавая, не то приглашая подойти поближе…