– Это ужасный способ посмотреть фильм. Все эти весёлые приветствия и заискивания. Я избегал их, как ЧУМЫ, - согласился он, неуверенно подняв белую чашку со сколами к губам, и сделал ещё один глоток.

И с этим мы пришли к тому дню, когда я позвонила ему на прошлой неделе, тогда я, запинаясь, с трудом выговорила самую основную информацию: как меня зовут и почему я звоню.

– Фрэнни БЭНКС. Моя любимая НЕДОТЁПА, - весело проревел он по телефону в тот день, а потом спросил, не хочу ли я заскочить в пятницу к четырём.

И вот пятница, слегка за четыре. Я комфортно утопаю в доисторическом кресле, держу в уме, но пока боюсь спросить, хочет ли Барни Спаркс быть моим агентом.

– Мой эпизод "Кевина и Кэти" должен выйти в эфир на следующей неделе, - сказала я ему, пытаясь не выглядеть слишком наивной оптимисткой.
– Это может... как вы думаете, это может мне помочь в чём-нибудь?

Барни говорил, опасно откинувшись назад в кресле, так, что даже петли протестующе скрипели.

– ХОРОШАЯ НОВОСТЬ, - прокричал он в потолок.
– Это первый эпизод, и будет много прессы. ПЛОХАЯ НОВОСТЬ - сериалу уже девятый год, и он утратил свою свежесть, но, ЭЙ, никогда не знаешь.

– Просто я установила себе, э, что-то вроде срока, и он только что прошёл, и я поклялась, что не буду одной из тех, кто остаётся в бизнесе слишком долго, и тогда я начала задаваться вопросом, что если я сама себя дурачу, думая, что я...

Я остановилась не в силах произнести ни слова.

– Достаточно ХОРОША?
– пролаял Барни деловитым тоном, как будто я только что сказала самую очевидную в мире вещь.

– Эм, да.

– Моя дорогая, - вздохнул он, наклонившись ко мне через стол и сцепив руки.
– Как мой отец, знаменитый бродвейский режиссёр, Ирвинг Спаркс, любил говорить своим актёрам: "Как ты собираешься попасть в Карнеги-холл?"

Я уставилась на него, не зная, шутит он или нет:

– Эм. Постойте. Вы хотите сказать, что ответ вашего отца был - "практика, практика и ещё раз практика"?

– Эм, он никогда не ставил себе этого в заслугу, но ты думаешь, что Джек Бенни сам придумывал своим монологи? ХА! Талантливый комик, да, но НЕ такой прекрасный составитель речей, как мой отец.

– Вау.

– ДА. Мне кажется, что у тебя пока недостаточно опыта. Он придёт со временем. И ВОЗРАСТОМ.

Казалось, Барни явно позитивно настроен по отношению к моему возрасту, как будто пока ты не достиг двадцати семи, не время паниковать. Он говорил со мной так, как будто я была молодой. Разве он не знает, что Дайан Китон было двадцать четыре, когда она получила главную роль в мюзикле "Волосы" на Бродвее, а Мерил Стрип выиграла Оскар до того, как ей исполнилось тридцать? Но по какой-то причине, казалось, он совсем не думал, что я отстаю от их графика.

– Но, даже пройдя все те прослушивания, которые у меня были, и, посещая курсы по актёрскому мастерству, я не могу отделаться от ощущения, что что-то, что я делаю неправильно, или что-то, что я делаю, не так, как будто существует какой-то трюк, который я всё не могу узнать, секрет, который знаю другие люди, а я нет. Как в ночных кошмарах, которые мне иногда снятся: я на сцене, и я не знаю, какую пьесу играю, или что это за песня или речь, которую я должна сказать, но я открываю рот, и ничего не происходит. И я не знаю, у меня есть это чувство, потому что у меня нет достаточно опыта или практики, как вы говорите, и если это, потому что я не знаю секрет... тайный язык...

Я забыла то, что пыталась сказать, и слегка запыхалась, как будто взобралась по лестнице в кабинет Барни второй раз.

Я оторвала взгляд от протёртого пятнышка на изношенном персидском ковре, на которое смотрела долгое время, и увидела, что руки Барни аккуратно сложены на столе, а его голубые глаза сияли и смотрели прямо на меня, как будто ему было очень интересно то, что я говорю, и словно у него было всё время мира на случай, если я захочу продолжить. Он поднял брови и ободряюще улыбнулся, но я поняла, что на этот раз я на самом деле рассказала всё, что могла придумать... по крайней мере, пока.

– Моя дорогая, - сказал он, делая неглубокие вдохи, и это звучало, как будто две наждачные бумаги тёрлись друг о друга.
– Печально, но, ПРАВДА. Даже ЕСЛИ ты талантлива, ещё не значит, что этот бизнес тебе подходит. Он НЕ для всех. Вспомни дорогую Мэрилин. Она была СЛИШКОМ чувствительная.

– Как я?

На мгновение Барни нахмурился, как будто запутал сам себя. Но потом его лицо немного прояснилось, глаза засветились, а плечи начали ходить ходуном. Из его груди вырвался тоненький свист, что свидетельствовало о том, что либо его дыхательная система отключилась, либо, что он смеётся, что было в данном случае, я не могла сказать наверняка. В этот страшный момент я не знала, что делать, улыбаться или вызвать скорую помощь.

– Наоборот. Ты можешь быть чувствительной ВНУТРИ, но снаружи я вижу СОЛДАТА. Ты той ночью упала на сцене и ТУТ ЖЕ поднялась, сконцентрированная даже больше, чем до этого. Ты не ПЛАКАЛА, не забыла место, на котором остановилась, не просила начать всё сначала. ВСЁ это я ВИДЕЛ собственными глазами. Ты думаешь, что есть какой-то трюк, что-то, что все успешные люди знают, а ты нет. Я понимаю это чувство, но я здесь для того, чтобы сказать тебе, что НЕТ ничего подобного.

Барни вытянул руки над головой, из-за чего офисное кресло отклонилось назад настолько далеко, что я была уверена, что оно вот-вот перевернётся, а он приземлится на голову. Но оно остановилось под невероятным углом, почти параллельно полу, и каким-то образом избежало опрокидывания.