Многое ввергает в тревогу, но кое-что внушает надежду. Наблюдается процесс, предпосылки и последствия которого еще неясны, он требует продумывания. Государство, государственный аппарат — с одной стороны, и общество — с другой, претерпевают эволюцию в противоположных направлениях. Партийно-государственный аппарат, опирающийся на конституцию 1977 года, приобретает все новые склеротические черты, между тем общество постепенно оживает, становится плюралистическим. Наблюдаются и зачатки еще незрелого политического плюрализма, но я имею в виду прежде всего разнообразие в мировосприятии, в мировоззренческих концепциях. Брожение в обществе при отсутствии гласности не означает, что исчезла обывательская инерция, инерция покорности начальству. Тем не менее идейное и духовное разнообразие — пусть еще в скрытых формах — есть проявление поисков выхода из лабиринта.

В этих условиях решающее значение имеет противостояние личности произволу и несправедливости. По сути это — тема моей книги. К настоящему времени применимы высказанные в книге мысли об условиях сохранения человеческого достоинства, о преодолении отчаянья, о путях духовного обновления.

Обществу, несомненно, придется в обозримом будущем преодолеть новый исторический рубеж. Источник осторожного оптимизма — в том, что в обществе пробивает себе путь глубокий процесс накопления духовной энергии и подлинных культурных ценностей. Исподволь закладываются предпосылки для того, чтобы будущие катастрофические перемены завершились возрождением личности и общества.

Суждено ли мне постичь, что таится там, по другую сторону порога?…

июнь 1978 г.

Первому секретарю

Калининского райкома КПСС г. Москвы

от Гнедина-Гельфанда Е.А.

(парторганизация ГПИБ).

Ставлю Вас в известность о своем решении отказаться от звания члена КПСС. Возвращаю мой партбилет 04832370.

Я подверг пересмотру взгляды, побудившие меня вступить в партию в 1931 году и определившие мое стремление после судебной реабилитации в 1955 году добиться отмены постановления об исключении меня из партии. Хотя КПСС давно перестала быть союзом единомышленников, а проповедуемая ею идеология приобрела формальный, декларативный характер, все же с морально-политической точки зрения я считаю невозможным мое дальнейшее пребывание в партии. Я продумал свое мировоззрение в целом и переоценил свои политические взгляды в свете эволюции советского государства и таких событий, как подавление военной силой демократического движения в Чехословакии в 1968 году.

Огромное значение имеет для меня то, что начатое на XX и XXII съездах КПСС раскрытие преступлений прошлого и губительных методов управления страной было свернуто, а намечавшийся процесс оздоровления государства и общества приостановился. Ложь относительно прошлого тяготеет над настоящим, ложь о современном положении страны омрачает будущее.

На 81-м году жизни я уже не могу предполагать, что стану свидетелем неизбежных исторических перемен в советском государстве и обществе, которые насущно необходимы народу и при которых, может быть, пребывание в партии стало бы осмысленным.

Впрочем, принадлежность к партии вообще противоречит сложившемуся у меня на склоне лет пониманию жизни общества и смысла жизни личности.

13 августа 1979 г.

Гнедин-Гельфанд Е.А.

Андрей Дмитриевич Сахаров в изгнании. Под строгим надзором. Лишен переписки и контактов с людьми, не только с учеными и друзьями. Отрезан от мира. И все же можно с полным основанием сказать о нем словами Анны Ахматовой, относившимися ко Льву Толстому: «Конечно, он всегда и отовсюду слышен и виден — из любой точки земного шара, но уже как явление природы, ну, как зима, осень, заря».

Сходство между нашим великим современником и великим русским писателем прошлого — в огромном общественном значении их нравственного облика и подвига и в том, что оба этих выразителя чаяний человечества оказались в конфликте с властями своего времени. Эта трагедия имеет всеобщее значение.

Люди, убежденные в непреложности ценностей, гуманным и мужественным поборником и хранителем которых стал Андрей Дмитриевич Сахаров, всей душой с ним, обращаются мыслью к нему в день его шестидесятилетия и желают ему сил и здоровья.

21 мая 1981 г. Е.А.Гнедин

Когда глупец чернит картину мира,

Когда коварством хвастает злодей,

Меня старинная спасает лира —

Пою и вновь дышу вольней.

Как тяжко мне! Как больно ранит злоба,

Какое бремя трудное влачу…

Но не смирюсь: в страданиях до гроба

Разрушить мир мой я не захочу.