— Не дурно, — Рен быстро пробежал глазами маршрут, — спасибо, Шор, вы свободны.

А как же экзамен? Я вопросительно глянула на своего капитана. Когда Шор удалился, Доррен пояснил.

— У меня есть подозрения, что это не то, что составили Мик и Элла… Ребят, гляньте.

— Определенно, мы такого не делали!

— Точно не мы!

— Я так и думал. В связи с последними событиями, я нахожу этот маршрут благоприятным для засады. Ребят, принесете свою работу?

Когда парочка удалилась, я спросила.

— Неужели Шор действительно мог нас так подставить?

— Думаю, нет. Ты еще не забыла, как сама без причины направилась к клеткам?

— Угу. Значит, Шора использовали. И что ты с ним будешь делать?

— Для начала, понижу его в должности.

— Не надо! Урт сразу поймет, что мы все знаем. Лучше оставить все как есть. А еще не афишировать, что у нас два маршрута, сказать, что мы летим по задумке Шора, а в последний момент поменять курс.

— Ты права. Что бы я без тебя делал!

Ой, он такой лапочка! Обожаю Рена! Мр — р-р! Я обхватила его за сильные плечи и притянула к себе. Поцелуй меня. Целуй меня всю! Я такая счастливая. И никому не позволю моего капитана даже пальцем тронуть, я страшна в гневе! И он тоже. Идеальная парочка! А вот и вторая парочка прибежала…

— Капитан Доррен, вот наш маршрут, — Мик протянул Рену бумаги.

— Вот это другое дело, — заключил после некоторого раздумья Доррен. — Если удачно слетаем на Гелон, уволю Шора, а за место него Миккирона посажу. А там уж сами разберетесь, кто главнее.

Только о втором (вашем) варианте ни слова!

— Все поняли, капитан! — хором ответила друзья.

— Вот и молодцы! Юль ты чего?

Я спряталась под одеяло и тихо хихикала. Вид у этих двоих очень смешной. Сначала синхронно смущаются, потом вместе бегут за маршрутом, синхронно разговаривают еще. Это судьба! На вопрос Доррена ответить нормально не получилось.

— Они такие лапочки! — пробормотала я сквозь подступающую истерику. Голубки на меня как-то недобро уставились.

— Согласен, — вот и Рен заулыбался.

— Кстати, твой каур снова кухню разгромил, — решил отомстить Мик.

Я про Спайка совсем забыла! Смеяться перестала. И повара опять так жалко стало…

— Юль, не переживай, Лорэ к этому уже привык, разберется, — обрадовал Рен.

— Опять всю команду без еды оставит? — ехидно поинтересовался Мик. Вот ведь его задело. Элла не стала развивать эту тему и поволокла недовольно сопящего (и вечного голодного) Миккирона на выход.

— Мик, пойдем, работы много!

— Какой еще работы?

— Разной! — как не странно, Микки особо не сопротивлялся.

— Ты чего? — донеслось из коридора.

— А ты не просек? Если мы еще минут на пять с ними пробудем, нас поженят. Прямо на корабле.

— А ты против, дорогая?

Дальше их я уже не слышала, я ржала. Рен скосил на меня взгляд и хмыкнул.

— Я себя прямо купидоном чувствую, — сквозь слезы проблеяла я.

— А я твой зам…

— Мр — р-р…, — я прильнула к широкой груди самого любимого мужчины.

— Кошечка моя, — теплое дыхание коснулось уха.

— М — м-м, — я прикрыла глаза.

Меня погладили по волосам, почесали за ушком… его рука забралась под одеяло и двинулась вверх по внутренней стороне бедра… Я резко пришла в себя и хлопнула наглеца по шаловливой руке. Не в медицинском отделении же! Рен недовольно рыкнул и смял мои губы в до — о-олгом поцелуе.

— Кхм. Я не помешал? — раздался в дверях голос дока. — Мисс Юлия, вам не мешало бы выпить успокоительный отвар и хорошенько поспать.

— Я же и так поспала, — заныла я. Уж очень не хотелось отлипать от любимого.

— Замечу, что вы были не в сознании. Отключка и здоровый сон, мисс, это две разные вещи.

— Юль, давай-ка не спорь с доктором, — вмешался Рен.

— У — у-у…и ты туда же, — насупилась я, принимая из рук дока дымящуюся кружку.

— Так, больная, цыц! — хохотнул жених.

Я осторожно понюхала содержимое кружки. Ничего так, пахнет мятой и лимоном.

— Пейте — пейте, Юлия, — произнес Арнаус, — до конца.

Ладно, надеюсь не окочурюсь. Сделала маленький глоток…вкусненько, даже очень. Что это за успокоительное? Так тепло сразу и хорошо…и настроение повышается…и болтать расхотелось. Я сладко зевнула и приняла горизонтальное положение.