Подойдя к кроватке сына невольно улыбнулась. Если бы не Ванька, не знаю как бы прожила все это время. А так, мне просто не когда было думать о чем-то кроме сына. Погладила его по черной макушке, с вкраплениями белых прядей. Ванька недовольно засопел и перевернулся на другой бок. Не любит он ласкаться. Точно, весь в отца пошел.

гр. Кукрыниксы и Е. Рыбакова 'Акварели'

Остаток дня прошел относительно спокойно. Ванька был рад новому знакомому и все оставшееся время до сна не отлипал от Белого ни на секунду. Я была не против. Ли я доверяла больше чем тому же Ирону.

Уложив сына спать в девять, прикрыв дверь, пошла на кухню. Ли, стоило мне отлепить от него Ваньку, куда-то сбежал, сославшись на неотложные дела. Хотя зная его характер эти дела довольно длинноногие и брюнетистые, ах да, и с третьим размером верхних выпуклостей. Бабник. Вот ни чему жизнь не учит.

Сашка мыла посуду, я же стала заваривать чай. Руки немного тряслись, и вообще был легкий мандраж. Поставив две чашки на стол, уселась на табуретку и стала ждать, пока закипит чайник.

— Что подруга, нервничаешь? — нарушила угнетающую тишину Саша.

— Ужасно.

— Не боись, не убьёт же он тебя.

— Меня нет, а вот я его…

— Сил не хватит.

— Но попытаться стоит.

Хмыкнув подруга села напротив и стала сооружать бутерброды. Вскоре мы сосредоточили все свое внимание на утолении голода. Есть странное свойство у моего организма, в стрессовой ситуации я становлюсь особенно прожорливой. Так и до булимии не далеко.

— Дева, я тоже жрать хочу, — раздался голос с пола.

Опустив взгляд, увидела печальные глазки — бусинки. Вздохнув, посадила крыса на свободную табуретку и отрезала большой кусок сыра.

— Вот скажи мне горемычная, ты дура?

— Чего? — не поняла вопроса.

— Дура ты или нет? — терпеливо повторил, подписавший себе смертный приговор, крыс.

— Эй, серый, ты обалдел? — спросила за меня Сашка.

— Нет. — Спокойно ответил Феликс. — Просто другая бы на ее месте радовалась и марафет наводила, а эта в депрессию впала и трясется аки тонкая осинка.

— Я не трясусь, — последовал жалобный протест.

— Ну ладно не трясешься, трусишь.

— Я не трушу! — терпение было на исходе.

— Ладно, — вздохнул Феликс, — вибрируешь.

Вот ведь… понабрался современных словечек.

— Феликс, что ты от меня хочешь?

— Чтобы ты мужа не в слезах и истерике встретила, а с гордо поднятой головой!

— А ведь он прав…

Я в шоке посмотрела на подругу. Она была с ним согласна. Впервые за три с половиной года она поддержала его, а не меня.

— Ну а что? — невинно спросила она. — На тебя реально жалко смотреть. Разводишь тут розовые сопли, да себя жалеешь.

— Он пропал на три года! — не выдержала я.

— Ну, так вернулся же. Почти.

— Вот когда вернется не почти, тогда и поговорим, — зарычала я.

— Катюха, не буянь, — сказал жующий крыс, — дите разбудишь.

Вздохнув, уставилась на свою чашку, полностью уйдя в свои мысли.

В чем-то Феликс был прав. Мне было страшно находиться в неизвестности. Зачем Вольный решил появиться именно сейчас, и для чего, не могла себе даже представить.

Был уже первый час ночи, а мой блудный муж все не появлялся. Крыс пошел спать в комнату, поближе к Ваньке. Сашка активно клевала носом, сидя со мной, для моральной поддержки. Я же вглядывалась в ночную темноту за окном. Наверное, я на секунду заснула, потому что пропустила момент, когда в окно осторожно поскреблись. Подскочив на месте, отошла от окна и потянула за собой подругу. Из окна на нас смотрела пара красных глаз.

— Это еще что? — хрипло спросила подруга.

— Не… знаю.

В окно уже не скреблись, а усиленно стучали. С такими темпами и стекло разбить можно. Потянувшись рукой к столику с посудой, взяла первый попавшийся предмет. Половник. Да чтоб тебя! Ладно, времени выбирать нет. Осколки стекла полетели на пол, впуская темную фигуру с горящими глазами. Не долго думая я огрела незваного гостя по голове. Раздалось характерное 'ой' и жертва моего половника потянулась к затылку. Надеюсь, шишку я ему обеспечила.

— Вот так жена встречает мужа, да? — раздался до боли знакомы и такой родной голос.