– Пап, - а помнишь, ты показывал забавный опыт с воздушными шарами? Крыс тогда во дворце под потолок запускали...

Богуслав серьёзно смотрел на него и было ясно - к нему пришла ИДЕЯ.

– Как не помнить.

– Я тут подумал... А почему бы и не посадить в такой шар человека? Понятно, делать шары придётся не из бумаги, а из... шёлка, наверное. Ну так он у нас с турецкой войны на складах лежит.

– Ну и зачем тебе человек?
– Владимир уже прекрасно понял идею, но не хотел лишать сына заслуженно триумфа.

– Да пусть глядят сверху на сражение и... записки кидают, что ли. Дескать - под горочкой полк егерей, а в овраге гренадеры притаились...

Сын не успел договорить, как отец обнял его до хруста в костях и подбросил.

– Умница!

Он искренне ликовал и восхищался: ну это надо же, придумать идею воздушного шара и тут же догадаться, что его можно использовать не только для развлечения!

Богуслав вообще очень радовал его: по уровню знаний подросток мог уже сейчас соперничать с именитыми профессорами. Понятно, что на уровень Ломоносова, Канта или Эйлера он не дотягивал, но туже математику знал немногим хуже рядового преподавателя из университета. А ещё - механика, физика, химия, девять иностранных языков, впечатляющие военные познания, дипломатия, история...

Впрочем, радовал его не только Богуслав, но и остальные дети - умные, красивые, отменного здоровья. Ох не зря в своё время сделал он ставку на обучение детей не вместе со сверстниками, а прежде всего с 'Волками'... Не все предметы, разумеется - и со сверстниками они общались, да и индивидуального обучения было более чем достаточно. Но детишки тянулись за взрослыми, принимая их за некий эталон. А между прочим, 'Серые Волки' были не просто гвардией, а скорее кадровым резервом для Генштаба, разведки и контрразведки, МИДа и других гражданских служб. Так что они не просто служили, но и учились - фехтованию и рукопашному бою у самого Рюгена, да и прочие предметы преподавали специалисты высочайшего класса.

Нельзя сказать, что история с шаром была совсем уж 'чистой' - Владимир надеялся на какие-то 'выхлопы', когда показывал им научные фокусы. Пусть не сразу, пусть когда-нибудь потом, они должны были стать неким фундаментом. А дальше неважно - станут ли дети сами что-то изобретать или просто начнут благосклонно относиться к учёным...

Нет, самому попаданцу мысль о шаре в голову почему-то не приходила. Лезла в голову какая-то ерунда о дельтапланах и парашютах, двигателях внутреннего сгорания, миномётах и прочём, что требовало колоссальных ресурсов с сомнительным результатом. А тут на тебе! Научное и практическое применение! Аж неловко стало, что сам до этого не додумался... Точнее даже - не вспомнил. Правда, он быстро успокоил себя мыслями, что 'изобретений' у него и так достаточно - мясорубка вон, несколько вариантов домкрата, центральная канализация и водопровод с нормальными душевыми кабинами и унитазами.

Шаром Богуслав занимался сам, разве что к некоторым мелочам Владимир осторожно подвёл сына. Да, немного разбирался... Ну как немного - всё-таки постоянное общение с компанией экстремалов, среди которых были и те, кто разбирался в воздушных шарах. Несколько раз бывал на фестивалях и пару раз поднимался в воздух. Немного, но хотя бы есть общее представление о наиболее оптимальной форме оболочки, о корзине, о горелке, ну и разумеется - хотя бы приблизительных размерах шара. Вроде бы и немного, но дело пошло и через полгода его начали поднимать в воздух. Сперва с грузами, затем с животными в корзине и только потом Богуслав взлетел сам.

Разработка велась в тайне, на одном из островков, расположенных поодаль от Штральзунда. Тайна была скорее из серии 'на всякий случай' и какие-то невнятные разговоры пошли. Но поскольку на оболочку пошёл некрашеный шёлк невнятного серо-грязно-голубого цвета, то в небе его особо не было видно. Да и слухи... Даже 'видоки' не верили своим глазам: всем ведь известно, что летают только птицы! Померещилось.

Сделали - и отложили. На этом настоял сам Богуслав, который от юношеского максимализма хотел обставить первый (на публике) полёт максимально эффектно. По его представлению, для этого требовалась битва, где он на воздушном шаре будет смотреть в подзорную трубу и давать сверху ценнейшие указания. Померанский пожал плечами и спорить не стал: вряд ли получится воплотить идею в жизнь. Но зато если получится...

– Что так озаботился?
– Спросила Наталья у сидевшего над распечатанным письмом мужа.

– С церковью связался, - медленно протянул Рюген, - пишет, что будет окончательно реквизировать их земли в казну.

Жена схватилась за щёки и побледнела - она прекрасно знала, насколько могущественна православная церковь. И пусть Павла народ боготворит и на открытый бунт церковники вряд ли лишаться, но отравить - запросто. Отобрав у мужа бумаги, Наталья быстро пробежала их глазами.

– Ффу!
– Облегчёно выдохнула она, - ты хоть до конца читай!

– Да всё прочёл, - озадачился Грифич.

– Прочёл, да не понял! Он же прямо пишет - начал работать с нестяжателями**.

Объяснив излишне далёкому от религии мужу суть проблемы, Наталья успокоилась и вскоре упорхнула к детям. Владимир же задумался... То, что намеревался сделать русский император, было не менее масштабным, чем Раскол. И дело тут не только в монастырских богатствах, хотя они сильно... Нет, СИЛЬНО подстегнут экономику. Главное здесь было даже не в деньгах, а в отношении к людям: среди нестяжателей было много сторонников непосредственной работы с людьми - то есть церковь возьмётся лечить и учить. Ой-ой... Да Раскол по сравнению с этим - фигня... Но зато если получится, духовный авторитет РПЦ будет непререкаем не то что в России - в мире! К ТАКОЙ церкви люди потянутся.