...
– Ах, дорогой Брат, - печально вздыхал Фердинанд, прогуливаясь с Рюгеном по дорожкам парка, - как мне надоела эта война... Но куда деваться, если агрессоры сперва убили моих братьев, а затем хотят отнять у меня Австрию...

Убили - именно так заявляла австрийская пропаганда, хотя более-менее уверенно приписать врагам можно было только смерть Иосифа. Да и то - отравитель работал едва ли не на все европейские спецслужбы разом и искать концы... Особенно после того, как его самого нашли мёртвым... Но вот насчёт Австрии эрцгерцог лукавил - война вполне официально велась за Баварское Наследство, хотя... Австрийские полководцы показали себя пока что весьма бездарно, 'сливая' что можно и нельзя. Так что да - могут заодно и от Австрии кусочек отщипнуть при неудачном для неё исходе. Откровенно говоря, Вольгаст и сам сильно раскачивал Австрию.

Разговор то и дело переходил на войну: что надо, чтобы Померанский вступил в неё на стороне Австрии? Намёки Владимир игнорировал - нужны были совершенно конкретные условия. Эрцгерцог же пытался давить на союзнические чувства, общую историю (это каким боком-то!?), не слишком внятные обещания 'расплатиться после Победы'. Верить этому... Не смешно. Австрийцы, как и представители прочих 'цивилизованных народов', очень любили делать при случае 'постное' лицо и заявлять, что 'обстоятельства изменились', и потому требования союзников не могут быть выполнены. Да и откровенно говоря - какой смысл в том, что Фердинанд пообещает ему кусочек Пруссии? Если сил хватит, то Рюген 'откусит' его и сам, без помощи Австрии. Дипломатическая поддержка великого государства и стоящий за плечом 'Старший Брат'? Спасибо, есть Россия и Павел. И двести тысяч союзных 'дипломатов' с ружьями.

– Деньги, Брат мой, - печально вздохнул Владимир после очередной неуклюжей сентенции на тему 'Мы же друзья', - как бы ни хотел я Вам помочь, но приходится говорить о столь низменных материях, как злато.

Фердинанд насторожился и стал как никогда похож на бракованную борзую: невероятно тщедушный, узкоплечий и худой, с вытянутым лицом.

– Я бы и рад... Но Померания небогата...

– Швеция..., - пискнул было австриец.

– Швеция... Не хочу вовлекать её в эту войну, - поморщился король.
– Буду откровенен - проблем у Швеции хватает. И пусть армия будет наготове (тут эрцгерцог выдохнул с облегчением), но пускать её в ход я бы не спешил. Нельзя сбрасывать со счетов Данию, которая слишком уж склоняется к Англии.

Фердинад печально закивал - аргумент серьёзный. И пусть потом можно будет поторговаться, но он уже понял - от Швеции значительного числа солдат не будет в любом случае.

– Платить солдатам 'военное' жалование**, да порох, амуниция, продовольствие наконец... Всё это дорого. А ведь потом нужны будут пенсии вдовам, сиротам и инвалидам, нужно будет восстанавливать разрушенное - Фридрих с французами наверняка успеют вторгнутся на территорию Померании...

Австрийский правитель ещё больше стал похож на печального пса: он понял, что Померанский хочет денег - много денег. Началась торговля - на диво безобразная. Торговались за каждый талер, Владимир в число расходов включил даже 'недополученную прибыль виноградарей', хотя в балтийском регионе винодельческими экспериментами баловались разве что богатые помещики от скуки, да университеты - ради чистой науки.

Однако выхода у австрийца не было: русская армия была занята - увлечённо, едва ли не с улюлюканьем, гонялась за персами как по Кавказу***, так и по самой Персии, устраивая морские десанты по Каспию и нещадно грабя прибрежные города. Здесь прославился Ушаков, уже получивший определённую известность после удачных действий на Мальте, где воевал под командованием Спиридова. Турция нервно смотрела на это безобразие, но после вялых попыток остановить 'неверных' и последующего описания (весьма хамского) от Павла 'пешеходного маршрута', отстала. Через какое-то время она захотела присоединиться к России в столь увлекательном занятии, как грабёж соседа. Но снова окрик - 'Самим мало' и теперь Сиятельный Султан нервно строил оборону, надеясь, что обойдётся...

В общем, желающих воевать за Австрию поблизости не наблюдалось. А после переговоров с Померанским стало ясно, что не наблюдается и вместе с ней. По крайней мере - бесплатно. Наверное, эрцгерцог скрипел зубами и проклинал чрезмерно... хитроумного Грифича, ведь тот и сам хотел 'откусить' от Пруссии. Но нужно быть реалистом - 'откусить' тот может чуть погодя, когда Австрия и Пруссия ослабят друг-друга до последней крайности.

У Грифича был свой резон не ждать ослабления: в Австрии была сильна партия 'голубей', которая предлагала отдать Баварию Фридриху. Ибо Фридрих, да в союзе с Францией... Ну его к дьяволу.

Музыканты, художники, прекрасные танцоры, учёные* - многие люди науки и искусства в те времена (да и в более поздние) часто совмещали науку/искусство с военной или гражданской службой. Это считалось 'хорошим тоном'.

'Военное' жалование** - 'боевые' известны очень

давно.

Гонялась за персами как по Кавказу*** - в то время большая часть Кавказа принадлежала либо Турции, либо Персии. Ну и Россия начала потихонечку осваивать.

Выступив с традиционной для таких случаев речью на тему союзнических отношений с Австрией и нехорошего Фридриха, который 'надоел всей Европе своими грабительскими набегами', Померанский объявил войну. Причём объявил и как Великий Герцог Померании и как король Швеции.

Уломать ригсдаг было не слишком трудно - все прекрасно понимали, что в союзе с Австрией, да с Россией под боком война будет достаточно выгодной и безопасной, да Пруссия за последние десятилетия и впрямь была главным зачинщиком войн в регионе - надоела... Тем более, что Владимир требовал всего лишь десять тысяч солдат.