Шрифт:
– Да что вы, мамаша! Вы ж меня от смерти спасли!
– Если оказался здесь, значит, первый в меня будешь целиться и застрелишь. Так – то, Вася! Судьба у меня, наверное, такова. Делаешь людям добро, а они тебя в могилу запихнуть стараются.
– Правда ваша, мама! Смалодушничал я. К партизанам не дошел. По пьяни дружок в полицию сманил. Теперь сам не рад! Жизнь моя пропащая… Но тебя я выручу!
И закричал, пересиливая пьяный гогот:
– Эй, мужики, поручимся за мою мать? Не виновата она!
– Василек, – уставился на Александру Ивановну пьяный базар, – А твоя мамаша хороша!
– Ну что, братки, выручите?
– Выручим! Поручимся! Мы тебя знаем. Ты наш! А твоя мамаша из нашего кодла!
И поручились перед фашистским следователем за резидента партизанской разведки в белорусском городе Борисове. Вызволили из тюрьмы. Вышла на свободу. Мало ли на свете бывает чудес!
2. В фашистском лагере советский посол
Вышла и стала более осмотрительной. И все же душа ее всколыхнулась, когда в конце лета 1943 года к ней обратилась одна из приятельниц:
– Шурочка, тебе известно, немцы из лагеря пленных отпускают? За взятку. Мужа или сына. Я на днях своего племянника освободила.
– Что-то я раньше от тебя о племяннике не слышала. И об освобождении в первый раз слышу. Да уж ладно. Бог тебе судья. Если нужно, чтобы появился племянник, так тому и быть. А взятка-то какая?
– Известно, что немчуре нужно – сало да самогон.
– Все, что ты рассказала, интересно. Но не более. У меня за колючей проволокой никто не мается.
– Знаю. И все же есть причина обратиться к тебе. Племянник надоумил. Который раз просит: найди хорошего человека. В лагере находится военный. Он спас племянника от лагерного бандита. А ты в инфекционке работаешь. Надо помочь этому большому военному выйти на волю.
– Кто это большой военный? Может быть, ты меня под монастырь подводишь?
– Племяш сказал, что это московский ополченец – юрист, попал в плен под Вязьмой.
– А как же он оказался у нас, в Борисовском лагере с крутой характеристикой?
– Вот его сама и расспросишь.
– Задала ты мне, подруга, задачку. Подумать надо, на то и есть голова на плечах.
Ранее, когда партизаны скрывались в Шурочкиной явочной квартире, передали ей устное сообщения от начальника особого отдела партизанской бригады имени Пономаренко Заварыкина:
«В Борисове надо быть особенно осторожной, так как в городе находятся агенты абвера».
Шурочка, предупрежденная об этом, стала размышлять:
«У нас орудует абвер, а военнопленных из лагеря пускают домой за сало, не является ли предложение вызволить военнопленного высокого ранга из контролируемого абвером лагеря для военнопленных провокацией?»
Для неосведомленных читателей, привожу разъяснение, взятое мною из «Военной энциклопедии»»:
«Абвер» это было Управление разведки и контрразведки («Абвер-заграница») верховного командования вооруженных сил (ОКВ) фашистской Германии. Основной задачей этого управления была организация широкой разведывательной и контрразведывательной работы против стран, в отношении которых разрабатывались и осуществлялись планы военного нападения, особенно против Советского Союза.
Управление Абвер-заграница состояло из следующих отделов:
абвер-1 – разведка;
абвер-2 – саботаж, диверсия, террор, организация восстаний, разложение противника;
абвер-3 – контрразведка;
«Аусланд» – иностранный отдел;
ЦА – центральный отдел.
Одно из подразделений абвера обосновалось в белорусском городе Борисове».
Задумалась Шурочка: «А если ее, действительно, заманивают в гестаповскую ловушку?».
Дала задание своим партизанским подругам проверить «племяша» и его «тетушку». Подруги дней десять следили за «тетушкой» и ее «племяшом», вроде бы, фашистского криминала в их поведении не заподозрили.
Через связного партизанской бригады имени Щорса А.Е. Мухина передала Шурочка сведения о важном военнопленном начальнику особого одела партизанской бригады Заварыкину. Через некоторые время получила задание организовать побег из лагеря ополченца – юриста и провести бежавшего через фашистские кордоны в лес.
Вместе с Мухиным задумалась об организации предстоящего побега. Выйти из лагеря было чрезвычайно сложно. Лагерь был ведь под контролем подразделения «абвера», обосновавшимся в Борисове.
Военнопленных иногда посылали на расчистку завалов на городских улицах. Тогда немецкие охранники вроде бы и меняли пленных женам или детям на сальцо и самогончик. Как говорится, абвер есть абвер, да только и фашистским служивым в лагере хотелось самогончиком снять стресс. Офицерье высокопоставленное хлестало коньяк, а что делать простому служивому?
Шурочка решила, пусть «племяш» будет следить за воротами лагеря. Как только обнаружит в выведенной за ограждение на разборку развалин группе военнопленных ополченца-юриста, пусть даст ей знать. А она вместе с Мухиной будет прятаться поблизости.