Он до глубокой старости был не только полководцем, но лично возглавлял даже малочисленные отряды, отражавшие набеги горских племен.

Половину своей долгой жизни он провел на поле брани: ночевал на голой земле, и единственная роскошь — седло служило ему подушкой.

Чиновники Ираклия, по обязанности сопровождавшие его везде и всюду, больше двух лет не могли выносить тревожную и мятежную жизнь своего царя.

Война, защита своего отечества от бесчисленных врагов являлись для Ираклия обычной ежедневной работой.

Так прожил он все свои восемьдесят лет.

Русский генерал Павел Потемкин (двоюродный брат знаменитого екатерининского вельможи) в своих воспоминаниях рассказывает о нем: «Царь Ираклий среднего роста, характер у него горячий. Во время беседы смотрит из-под нахмуренных бровей, может быть потому, чтобы уловить выражение лица собеседника. Чуть сутулый — ему уже шестьдесят два года, но он еще вполне бодрый. Царь Ираклий принадлежит к тому числу людей, которые отвечают так, что этот ответ можно принять и как согласие и как отказ. Это человек необыкновенного ума, с редким терпением и удивительно энергичный. Почти все ночи он бодрствует, не спит, ибо сам лично руководит всеми государственными делами. Прекрасно разбирается в азиатской политике, в этой области имеет большой опыт. Старается дать своему народу передовое образование, по-европейски устроить его жизнь».

Таков беглый портрет этого интересного человека, воина и патриота. Чтобы глубже разобраться в его жизни и в современной ему эпохе, необходимо перелистать страницы исторического прошлого Грузии…

Грузия с древнейших времен искала дружбы и сближения с единоверной Россией. Именно поэтому еще в XII веке царица Тамар вышла замуж за русского князя — Юрия Боголюбского.

С течением времени эта тяга к сближению становилась насущно необходимой. Особенно после падения на Западе христианской цитадели — Византии и усиления Османской Турции.

Маленькая Грузия теперь уже со всех сторон была окружена врагами, и, естественно, она искала союза с единоверной страной, чтобы сохранить свою национальную независимость и государственную власть.

…На портрете неизвестного европейского художника царевич Ираклий, дед Ираклия II, изображен в костюме русского боярина, с длинными волосами и жезлом в руке.

Он не похож на воина. Как видно, главным достоинством предка Ираклия II была его внешность — красивая, представительная и полная обаяния, что в феодальную эпоху давало человеку больше преимуществ, чем, например, сегодня.

Происхождение этого портрета объясняется так: царевич Ираклий жил и воспитывался при дворе русского царя Алексея Михайловича, отца Петра Великого. Когда после пятидесяти лет тяжелой героической борьбы царь Теймураз I был вынужден поехать в Иран, где он и умер в 1663 году пленником в Астрабадской крепости, его внук царевич Ираклий вернулся из России, чтобы вступить на престол, по закону принадлежащий ему. Но Ираклию пришлось скрываться в горах в Тушети, ибо страной фактически правили тогда ставленники персидского шаха — Шах-Наваз (Вахтанг V) и его сын Арчил.

Останки царя Теймураза, привезенные из Астрабада, покоились в Крцаниси. Чтобы привезти их в Аллаверди и предать земле, царевич Ираклий пошел войной с отрядом горцев против незаконного царя. Этот неравный бой хорошо описан в парижских хрониках, тех времен.

Царевич Ираклий потерпел поражение и опять временно поселился в Тушети, а его мать царица Елена укрылась в Торгской крепости. Шах-Наваз осадил крепость, но в течение семи месяцев не мог ее взять.

Осажденные находились в ужасающих условиях: голодали, болели, умирали, но не сдавались. Когда положение крепости стало угрожающим, царица пошла на хитрость: она переоделась в одежду простого кахетинского крестьянина, а ее преданный тушинец Бацашвили тайно выбрался из крепости, подполз к вражескому караулу и поднял шум. За ним погнался отряд. В это время переодетая царица с двумя спутниками благополучно вышла из крепости и пешком ушла в Тушети.

Бацашвили поймали, привезли к Шах-Навазу, пытали, требуя, чтобы он указал местонахождение бежавшей царицы. Большой отряд воинов следовал за связанным по рукам Бацашвили, а тот, как Иван Сусанин, повел их по совершенно другому направлению. Когда отряд присел передохнуть под одной высокой скалой, пленник упросил стражу немножко ослабить веревки. Как только это было сделано, он высвободил руки, раскидал сидящих рядом стражников, спрыгнул со скалы и бежал.

Эту зиму царевич Ираклий и его мать-царица провели в Тушети в жилищах простых пастухов.

Борьба против Шах-Наваза и Арчила не принесла желаемых результатов, и царевич был вынужден поехать к шаху Ирана, чтобы вернуть себе наследственные права.

У Парсадана Горгисджанидзе интересно описан прием иранским шахом грузинского царевича:

«В Казвинский дворец кахетинского царя сопровождала многочисленная свита приближенных. Шах распорядился принять царевича с царскими почестями; по его приказу все население Казвина вышло навстречу высокому гостю.

Так вступил во дворец царевич Ираклий со своей свитой. Все они были одеты в грузинские одежды. Молодые витязи — прекрасные и осанистые, но лучше всех выглядел сам царевич: ростом он был выше остальных, хорошего сложения и осанки, на его лице только что пробивались усы и борода… Шах три раза подзывал его К себе и расспросил о русском царе, о том, как царевич проводил время при русском дворе, расспрашивал вообще о русских… Поинтересовался, как он путешествовал… Шах очень полюбил царевича и приблизил его».