– Ну, как знаешь, – как-то даже огорченно произнес Хруст, и в тишине сквера отчетливо щелкнула пружина ножа с выкидным лезвием.

– Эй, землячок! – раздался рядом насмешливый, но все же напряженный голос. – Ты бы полегче, а? Перышко-то спрячь.

Цвет боялся повернуть голову, выпустить Хруста из поля зрения. А голос он узнал. Это был Кларнет, который принес ему деньги за ювелирные изделия. Этот парень никого не боялся, потому что знал всех. Его услугами пользовались очень авторитетные люди, причем не только московские. Через Кларнета уходили в другие города и бесследно растворялись там золото, электроника и много чего еще. У Кларнета были связи, за это его ценили все. Многие старались завести с ним дружбу.

То, что на встречу пришел именно Кларнет, было просто счастьем. Но почему он? Сам Кларнет о краденое не пачкался, он просто все организовывал. Зачем пришел?

Резонный вопрос, появившийся в голове Цвета, вдруг получил ответ. Кларнет вышел вперед, глядя на Хруста своими веселыми наглыми глазенками и, по обыкновению, чуть наклонив голову набок. Тонкий хрящеватый нос, узкие, вечно кривившиеся губы Кларнета – все демонстрировало его нагловатую натуру.

– Говорят, что тебя Хрустом кличут. Так вот, Хруст, перетереть с тобой кое-кто хочет. Больно ты любопытный. Пора бы объяснить свое поведение. Не желаешь?

Теперь Вите стало ясно, что Кларнет появился здесь не случайно. Видимо, кто-то из авторитетных людей уже понял, что этот Хруст ходит там, куда его не звали, и задает слишком много вопросов. Они засекли и встречу Хруста с Цветом. Может, просто знали, кого Хруст будет расспрашивать на этот раз.

Кларнет стоял и ждал. Цвет наконец-то решился отвести взгляд от опущенной руки Хруста, в которой тот держал нож. Чуть в стороне он заметил пару быков. Он знал этих крепких парней – это были люди Бурого, а тот был законником и держал часть Москвы. Вот эту самую.

– Ты, Цвет, погуляй пока, – с усмешкой заявил Кларнет. – Если понадобишься, тебя найдут. Ты, главное, из столицы не сорвись. А ты, Хруст, перышко сверни, в карман сунь и руки держи на виду. Видишь черный «мерин» у обочины? Тебя там ждут. Спокойно встань, подойди и сядь на заднее сиденье.

Хруст равнодушно глянул на парней, стоявших в сторонке, на черный высокий «Мерседес» класса G и одним движением сложил лезвие ножа. Цвет с облегчением смотрел, как этот страшный человек легко поднялся и, ни на кого не глядя, пошел в сторону машины.

Уф! Бурый в обиду не даст, он Витю лично знает. Цвет у Бурого на юбилее два года назад водку пил. Ох, как же вовремя!.. Чужаки его интересуют! А сам-то он кто? Разве не залетный? Бурый разберется, он это умеет. Бурого даже уголовка не трогает, уважает. Так знающие люди говорят.

Дверца машины распахнулась, и Хруст увидел светло-коричневую кожу задних сидений. Он почувствовал, что в спину чуть выше крестца ему уперлось что-то зловеще твердое.

– Запомни, Хруст! – послышался за спиной хриплый голос. – На тебя постоянно нацелено два ствола. Если ты только дернешься, нос не вовремя почешешь, то мы тебя маслинами нашпигуем до самых ушей. Бурый никому не верит. Мы тоже. Сам знаешь, ничего личного, работа такая.

– У меня нет ствола, расслабьтесь, – посоветовал Хруст.

– Про тебя слухи ходят, что ты и голыми руками мочишь кого угодно за милую душу. Залезай и жди.

Хруст поставил ногу на пол машины и легко забросил тело в салон. Первым делом он обратил внимание на то, что левая дверца оказалась заперта, а правая, через которую он сел в машину, так и не закрылась. Крепкий парень с пистолетом на уровне живота продолжал стоять и смотреть Хрусту куда-то в область кадыка.

«Грамотно! – подумал Хруст. – Он следит за моим телом и руками. Знает, что смотреть в глаза нельзя, они отвлекают, можно пропустить момент атаки».

Открылась передняя дверца. На пассажирское сиденье с кряхтением и ворчливыми возгласами влез бритоголовый крупный, даже какой-то округлый молодой мужчина. Покатые плечи, бочкообразная грудь, толстая шея и маленькие уши. Весь его образ напоминал или боксера, или борца тяжелого веса. Наверное, когда-то так и было. Хруст понял, что вся охрана Бурого состояла из спортсменов. Эх, лихие девяностые, не для всех вы закончились.

– Здорово, Хруст, – недовольно и устало произнес Бурый, не глядя назад и сгорбившись на переднем сиденье. – Говорят, ты ищешь кого-то, роешься среди пацанов, как в своем кармане.

– Да, есть у меня одно дело, – спокойно согласился Хруст. – А почему тебя это интересует?

– Ты, Хруст, говорят, раньше сильно крутым был. – Бурый как будто не услышал его вопрос. – В спецназе служил или где-то там еще. Убивать, говорят, больно наловчился.

– Зачем звал, Бурый? Если есть вопросы, то задавай. Мне скрывать нечего.

– Хорошо, если так, – с тяжелым вздохом произнес Бурый, а потом неожиданно ловко и быстро повернулся лицом к Хрусту, сидевшему сзади.

Теперь тому стало видно, что глазки у Бурого маленькие, злые и слезятся, как с похмелья. Они злобно сверлили Хруста, как будто пытались во что бы то ни стало проделать в нем две дырки.