– Нет, я успел прочитать лишь последние строчки в журнале… – ответил Плахов.

– Этим грузом было… золото!

Вангувер, Плахов и Воронцова застыли от удивления. А Сигвард, удовлетворенный тем, что именно ему принадлежит первенство важного открытия, продолжил:

– Вот смотрите, запись капитана Спенсера гласит: "2 октября 1727 года в 3 часа пополудни…"

Свечи в качающихся корабельных фонарях отбрасывали длинные загадочные тени на карты, развешанные по стенам. Напряжение на лицах слушателей достигло своего апогея. И вдруг звук резкого удара нарушил стройность доклада.

– Поставь на место! – взревел разгневанный капитан.

Егорка подхватился и принялся собирать части того предмета, который имел длинное витиеватое название – а-стро-ля-бия – и назначение которого так и осталось для него тайной за семью печатями. Воронцова едва удержалась, чтобы не рассмеяться. Сигвард откашлялся и продолжил:

– «…в 3 часа пополудни мы вышли к берегам Нового Света с грузом почты и золота на борту означенного судна для оплаты гарнизонов Бостона».

– Значит… пираты знали про золото?.. – Анастасия, машинально сняв перстень с руки, посмотрела на Плахова.

Капитан кивнул:

– Более того, как вы видели, они постарались не повредить корабль, чтобы он, не дай Бог, не пошел ко дну.

– А вам удалось узнать, кто этот выживший? – спросил у капитана Плахов.

– Судя по костюму, – Настенька протерла камень на кольце, – он не матрос…

Пристальный взгляд Плахова заставил ее смутиться и замолчать.

Гриня ни на минуту не сводил глаз со странного человека, лежавшего на койке в лазарете. Еле живым выбрался несчастный из переделки, а рому извел столько, сколько они всей командой не каждый день потребляли. А потому на вопрос безусого юнги «Может дать ему еще рому?» матрос без промедления ответил:

– Не переводи добро, – и для пущей важности шибанул малого по руке, потянувшейся к бутылке.

В этот момент в кубрик вошли Плахов и Сигвард. Капитан подал знак, и матросы уступили им место у кровати спасенного.

– Эй, эй, – затормошил его Плахов. – What happened to your ships crew, and where s the cargo? [2]

Незнакомец открыл глаза и ответил на чистом русском языке:

– Не утруждайтесь, капитан… Я понимаю вас.

Капитан и Плахов переглянулись.

– Откуда вы знаете наш язык? – спросил Семен.

– Сэр, люди моего ремесла должны знать много языков.

– Так вы не матрос? – удивился капитан.

– Я врач. Судовой врач, – пояснил незнакомец.

– Ваше имя?

– Бен Андерсен, джентльмены, к вашим услугам…

– Так что же случилось с командой и куда делся груз? – повторил вопрос капитан.

– Вы позволите? Сынок… – обратился Бен к Грине. – Налей…

Тут уж Гриня возразить не смог. Да и как возразишь, когда в кубрике два офицера? Он протянул болезному кружку. Тот отпил, откинулся на подушку и наконец ответил на вопрос капитана:

– Я плохо помню. Я потерял сознание почти сразу…

– Так вы знали, что за груз был на корабле? – продолжал допрос Сигвард.

– Сэр! – возмутился Бен такому невежеству. – Я врач, а не капитан. Подобные вещи мне знать не положено! – Он смочил горло очередной порцией рома и продолжил: – Мы узнали об этом только тогда, когда пираты стали кричать, что сохранят нам жизнь в обмен на золото. Вот тогда мы поняли, что было у нас в трюме.

Во время всего разговора Плахов пристально вглядывался в лицо спасенного и наконец не удержался:

– У вас нет брата-близнеца?

– Так кто ж его знает, сэр? – улыбнулся Андерсен. – Пути господни неисповедимы…

– Ладно, отдыхайте, – похлопал Семен врача по руке. – Завтра утром мы поговорим подробнее.

– Рад буду вам помочь, джентльмены, – улыбнулся тот в ответ.

Капитан и Плахов поднялись и покинули кубрик. Гриня вышел следом, приказав юнге погасить фонарь. Матросик поправил свесившееся одеяло, посмотрел на безмятежно спящего Бена Андерсена, затушил фонарь и вышел.