У Джинкса похолодело в животе. Хорошо бы Ривен или Эльфвина снова предложили повернуть назад.

– Смотрите, там что-то вроде моста, – сказала Эльфвина. – Наверное, по нему на остров и перебираются.

Джинкс взглянул туда, куда она указывала. Над правым рукавом реки висело нечто, больше похожее на веревочную лестницу, чем на мост. Начиналась переправа от берега и поднималась к верхушке острова. А посередке провисала.

– Не так уж он страшно и выглядит, подняться можно, – сказал Ривен.

– По-моему, выглядит он ужасно, – отозвалась Эльфвина. – А если свалишься с него на камни?

Берегом правого рукава они приблизились к мостику. Две длинные веревки по обеим его сторонам служили перилами, через каждые несколько шагов от них отходили короткие концы, крепившие их к мосту. Настил моста держался на другой паре веревок, а сделан он был из…

– Не может быть – и это тоже кости? – спросила Эльфвина.

– Возможно, это иллюзия, – ответил Джинкс. – Да, наверное, так и есть. Мы же в Урвальде. Дерево здесь найти куда легче, чем кости.

– Хмм. Может быть, тебе и легче, мой мальчик. Зависит от того, где искать.

Голос, произнесший эти слова, донесся из-за спины Джинкса.

Он обернулся и увидел Костоправа.

Костоправ улыбался. Улыбка у него была теплая, в синих глазах так и светилась доброта.

– Так-так. Подумать только! Гости – я люблю принимать у себя гостей. Прошу вас, поднимитесь наверх.

– Мы… мы предпочли бы остаться здесь, – сказала Эльфвина. – Спасибо.

– Кто ты, юная леди?

– Эльфвина с Калликомской прогалины, – ответила Эльфвина, вид у нее был самый жалкий.

– А твои друзья… ага! – Костоправ лучезарно улыбнулся Джинксу. – Тебя я узнаю. Симонов парнишка. Постой-постой, сейчас вспомню… Джинкс! Ну, в таком случае, нам и обсуждать больше нечего – вы просто обязаны подняться наверх.

Джинкс в отчаянии взглянул на Эльфвину, на Ривена. Ясно было, что ласковые речи Костоправа девочку нимало не обманули. Хотя Джинкса обмануть и могли, – если бы он не помнил о тех окровавленных кинжалах. Ривен же и вовсе, казалось, был очарован Костоправом.

– Возможно, вы не расслышали, – сказал Костоправ и в голосе его звякнули ножи. – Я сказал, что вы должны подняться наверх.

Одной рукой он вцепился в плечо Джинкса, другой – в плечо Ривена. Джинкс попытался освободиться, но пальцы волшебника лишь крепче и больнее сжали его плечо. Ривен вообще сопротивляться не стал. Ха! Почему он так рвался сюда, зная, что друзья его не оставят?

– Тебе, юная леди, лучше пойти первой, – сказал Костоправ. – А то еще сбежать попытаешься, и тогда с твоими друзьями может случиться нечто весьма прискорбное.

– Беги, Эльфвина! – сказал Джинкс.

– Тебе так не терпится умереть совсем молодым? – поинтересовался Костоправ. – Давай, лезь наверх, Эльфвина.

Эльфвина вышла вперед, ухватилась за веревки и шагнула на кости.

– Осторожнее, тут скользко, – сказала она, делая второй шаг.

Костоправ толкнул Джинкса с такой силой, что тот почти бегом выскочил на мост, тряхнув его так, что Эльфвина покачнулась, оскользнулась и едва не полетела вниз. Впрочем, она ничего не сказала, просто продолжила подъем. Джинкс двинулся за ней.

Если кости и были иллюзией, то очень хорошей. В широких просветах между ними можно было увидеть – была бы охота смотреть – тошнотворно раскачивавшиеся реку и камни. Джинкс с трудом сглотнул слюну и велел себе смотреть только вверх, на каменный замок. Ладони его так неистово вцепились в веревки, что он чувствовал, как пеньковые волокна впиваются ему в кожу. И гадал, не треснет ли под его ногой одна из костей.

Вскоре он услышал, как следом за ним начали подниматься Ривен с Костоправом. Мостик раскачивался все сильнее. Да сможет ли он выдержать вес четырех людей?

Джинкс слишком сильно навалился на одну из веревочных перил и сразу же повис над пустотой, и желудок его полетел куда-то вниз – жуткое ощущение. Ривен успел поймать Джинкса и рывком втащить назад.

– Полегче, – сказал он. – Ты лучше не за веревки держись, а за кости.

– Будь осторожен, – добавил Костоправ. – Если свалишься, от тебя только мокрое место останется.

Джинкс внял совету Ривена и, хватаясь за кости, дальше уже лез по мосту, как по лестнице. Высоты он, строго говоря, не боялся – с чего бы? Он и видел-то ее впервые в жизни.