– Каша...

– А-а-а...
– понимающе ухмыльнулся он, проследив за моим взглядом, не находящим котелка у костра с пустующей треногой.
– Вон, в одеяло замотана, чтоб не остыла...
– указал рукой он.

Я подорвался и просто бросился к ней. Голод просто убивал...

Выхватив ложку, и размотав одеяло, я достал мятый чугунок, и, открыв крышку, с наслаждением вдохнул запах варева... Потрясно! Просто сногсшибательно! Тушенки на бабахали, как бы не половину... Ну и фиг с ним. Аромат, зато какой!

Наминая за обе щеки, я все же уточнил:

– А тушенки, сколько извели, изуверы?!

– Алина с Елином переглянулись, и Елин вздохнув, под ее взглядом, сознался:

– Хотели две банки, а я открыл еще две...

– Хотел съесть!
– поправила его Алинилинель.
– А... Ну да... Хотел... Но ты же забрала!
– обвиняющее и с легкой обидой ответил он.
– И в кашу...

– Так что четыре...
– легко сосчитал я, прикинув, что почти угадал общие пропорции.
– Итого осталось, девять...
– озвучил я, между ложками.
– Не густо. Хорошо бы побыстрее найти твой лес, и твоего дедушку...
– Я зарядился новой ложкой, прожевал, хотел сказать, махнул, закинул еще одну... Ах! Блаженство... Потом все-таки прервался, и продолжил, - Если так пойдет дальше, то тушенка кончится, и останется только дичь. А за последнее время из дичи, нам только крысы попадаются... Хотя тоже мясо, - философски произнес я, зачерпнув очередную ложку, - но мне кажется понравится не всем...

– Э-э-э...
– ответил Елин, с легким отвращением пнув, валяющуюся у ног хвостатую тушку, - мне не понравится...

– Вот, вот, я об этом и говорю...
– ответил я, пожав плечами с легкой улыбкой, и продолжил жевать, теперь уже молча.

Мысли у всех были разные, и, судя по выражению глаз, Алина вспомнила про деда. Естественно с кучей собственных домыслов и предположений. В раз погрустнела... А я пожалел, что напомнил.

Увидев, что на дне осталось совсем чуть-чуть, я остановился и уточнил, приподняв указующе котелок:

– Никто не хочет?!

– Нет...
– за обоих грустно ответила Алина.
– Мы, правда, наелись.

Елин подтверждающее кивнул, и снова с ненавистью уставился себе под ноги. Видать крыс явно не любил... Или невзлюбил. Хотя жарил отменно... Вспомнив ствол и осыпающуюся с него гиперактивную хвостатую братию, я ухмыльнулся. Классно у него получалось огнем... Следует тоже научиться.

Я доскреб котелок, зачистив до блеска, и вздохнув, поставил его на траву, накрыв крышкой. Голод что-то не проходил... Опять со вздохом оценив филейную часть Елина, я рывком поднялся. И уловил поощрительный мур-р-р. Криво ухмыльнулся...

– Знаю, знаю Мурка, - я опять вздохнул, - что-то со мной явно не так...

– Все так, Хозяин, все так... Мясо Вам нужно. МЯСО... и много. Каша этого не даст. Не травоядный. А те крохи белка, что там есть, Вам на один зуб. Видеть нечего... А Елин, действительно выглядит аппетитно. Его бы еще и отмыть!!!

– Мурка...
– с укором бросил я, и не выдержав, украдкой снова глянув на почему-то попятившегося Елина.

– Юр... ты это...
– произнес он, сглотнув, и покосился вниз, - может, крысу съешь?!

– Ты это чего?
– удивился я.

Он снова сглотнул, и с мольбой глянул на Алину. Потом вернул взгляд на меня...

– Вид у тебя больно голодный... Болезненно... Просто...

– Понятно... Мантикора права...
– я вздохнул.

– В чем?!
– уточнил побледневший Елин.

– Мясо мне нужно...
– пояснил ему я.
– Много мяса...

Елин посинел.

– Может вы действительно крысу?...
– предложила-уточнила у меня Мурка.

Я вздохнул, и, решившись, продолжил:

– Трансформируй челюсть... и что там еще нада!
– произнес я, как оказалось вслух.

– Не нада!!!
– взвизгнул Елин и улетел за спину Алинилинель.

– Елин! Стой на месте!

– А-га-а-а!
– ответил мне он, из-за спины крайне отрицательно.

– Да чтож ты такой недоверчивый! Причем тут вообще ты?!

– Не недоверчивый, а осторожный...
– ответил мне он.
– И есть от чего...

– И-и-и-и?!
– вопросительно вывел я.

– У тебя вдруг глаза загорелись...
– пояснил мне Елин, и Алина подтверждающее кивнула. Глядя на меня без страха, а больше с интересом. Как на диковинное животное. Опасное, и причем свое...
– А когда это случалось, ты был обычно не адекватен... Вот и сейчас... Пылают как угольки. Или раскаленные до красна монетки... А мне жить охота. Вдруг ты злобу затаил? Схарчишь и не спросишь...

– Елин...
– с укором произнес я.

Наклонился, и, почувствовав, как мигом преобразилось лицо и горло, ухватив рукой за хвост крысу, подбросил ее вверх, и поймал ртом, громко клацнув зубами. Проглотил... Поискал еще... Отправил туда же, еще тройку.

В животе хищно заурчало, и стало значительно легче.

– Ну что, Мурка? Достаточно?
– уточнил я про себя.

– Еще бы парочку...
– просящим голосом ответила она. Я кивнул и подбросил еще двоих, отрубив зубами обеим хвост.