С другой стороны, США и Европа пока сохраняют основные рычаги глобального управления. Их экономики в разы крупнее, чем экономика России и даже вместе взятые экономики России и Китая. Торговый оборот России с Европой гораздо выше, чем с Китаем. Западные ценности и образ жизни по-прежнему популярны в мире — примером может служить быстрое распространение прозападных настроений на Украине в последние годы. России и Китаю также необходимо сотрудничество с Западом для достижения важных внешнеполитических целей. Кроме того, среди претендентов на статус новых центров силы в мировом порядке наблюдаются разногласия. Лидеры ряда стран, которых Путин потенциально видит членами Евразийского союза, обеспокоены агрессией Кремля на Украине и наверняка задаются вопросом, не вмешается ли Россия в их собственные внутренние дела под предлогом защиты русскоязычных меньшинств. Наконец, критике подвергается российско-китайская газовая сделка. Экономист Владимир Милов, например, отмечает, что «антизападная истерия» может превратить Россию в геополитический придаток Китая, особенно теперь, когда отношения с Западом надолго испорчены и у России просто не осталось других альтернатив.

Тем не менее Кремль твердо намерен осуществить «восточный поворот», несмотря на сопряженные с этим риски. Ставка на китайское направление в очередной раз подтвердилась 18 июня, когда российский газовый монополист «Газпром» объявил, что благодаря авансовому платежу китайских партнеров в размере $25 млрд. строительство газопровода «Сила Сибири» (пройдет от месторождений в Восточной Сибири к Приморскому краю и странам АТР) начнется уже в августе. На достижение целей, поставленных Кремлем, могут уйти годы, но даже если Москва в конечном итоге не сможет довести начатое до конца, ее поведение в ходе кризисов на Украине и в Сирии продемонстрировало ее умение сеять хаос.

2014 г.

Быстрое развитие группы БРИКС, состоящей из Бразилии, России, Индии, Китая и ЮАР, привело к беспрецедентному развитию партнерства между этими странами, а также торговли, росту инвестиций среди наиболее динамичных экономик мира. (Сначала группа носила название БРИК, перед тем как туда вошла Южная Африка в 2010 году.)

Члены БРИКС относятся к «развивающимся» или «новым индустриальным» странам и известны не только быстрыми темпами своего экономического развития, но также и существенным влиянием на региональные и международные отношения. Все пять стран входят в «Большую двадцатку». В 2014 году совокупная численность их населения достигала почти трех миллиардов (то есть 40 % человечества), которые обеспечивали 20 % мирового ВВП.

Для России группа БРИКС — это часть более широкой стратегии Кремля по уменьшению, как считает Москва, несправедливого доминирования США на мировой арене. Недавнее турне Владимира Путина по Латинской Америке, которое включало также визиты на Кубу, в Никарагуа, Аргентину и Бразилию, завершилось участием в Шестом саммите БРИКС, который прошел в Бразилии. Участники встречи объявили о создании специального резервного фонда и Банка развития, цель которого — уменьшить роль МВФ и Мирового банка как арбитров глобальной экономики. Россия также надеется использовать свое участие в БРИКС, чтобы показать, что она — глобальная, а не региональная держава (именно этот статус недавно саркастически присвоил России Барака Обама). Россия также хочет работать вместе с другими членами БРИКС, чтобы показать: несмотря на санкции Запада из-за ее роли в украинском кризисе, Москва способна добиваться успехов, работая с другими международными партнерами.

Группу БРИКС и критикуют, и хвалят. С одной стороны, как подчеркивают ее сторонники, такие инициативы как Банк развития БРИКС очень важны, так как доверие к индустриально-развитым странам подорвано — они не смогли поддержать развитие новых мировых лидеров. Этот банк отражает недовольство управлением и доминированием развитых экономик мира со стороны активно развивающихся государств. Это особо проявилось во время недавнего мирового финансового кризиса, который начался в США и Европе, и характеризовалось неспособностью передать часть ответственности имеющимся международным структурам, таким как МВФ. Банк развития БРИКС также мог бы позитивно повлиять на мировое развитие. Как пишет Питер Хобсон в недавней статье в газете The Moscow Times, создание Банка развития БРИКС — это шаг вперед в попытке «создать новое поколение экономических тяжеловесов».

С другой стороны, сомнительно, что страны БРИКС смогут выступать в качестве объединенной мировой силы. Несмотря на то, что совокупный ВВП БРИКС больше, чем у ЕС, экономики отдельно взятых стран, входящих в БРИКС, находятся на различном уровне — как по размерам, так и по темпам развития. Экономическая политика в этих странах разная: от государственного контроля до рыночной экономики. БРИКС также не может найти общую почву из-за существенных различий в политических ориентациях и геостратегических интересах. К примеру, эта организация не смогла договориться по вопросу единого кандидата на посты главы МВФ и Всемирного банка, когда эти вакансии оказались открытыми в 2011 и 2012 годы. Члены БРИКС также расходятся во мнениях в вопросе о торговле: всего несколько месяцев назад Индия и ЮАР дали понять, что могут и не поддержать соглашение, подписанное незадолго до этого. Некоторые страны, входящие в БРИКС, к тому же очень неоднозначно относятся к военному вмешательству России на востоке Украины.

В Вашингтоне в Центре имени Вудро Вильсона группа известных экспертов обсудила «сложности» и «противоречия», которые существуют в рамках БРИКС.

Франсис Корнегэй, научный сотрудник Центра Вильсона, говорил о том, что БРИКС демонстрируют растущую в мире тенденцию многополярности, примерами которой являются Шанхайская организация сотрудничества, углубление связей между Россией и Китаем и более активное участие Бразилии и ЮАР в событиях на мировой арене. По его словам, каждую страну — члена БРИКС нужно рассматривать больше в региональном контексте.

Пауло Сотеро, глава программы изучения Бразилии в Центре Вильсона, продолжил эту тему. Он говорил о другом подходе к пользе от членства в БРИКС: экономический кризис 2008 года на Уолл-стрит дал шанс новым игрокам в мировой экономике. Сотеро подчеркнул, что различия в интересах государств БРИК усложняют нахождение общей позиции. Индия, к примеру, не может открыть свой агропромышленный комплекс для мировой экономики, так как это приведет к серьезным социальным проблемам внутри страны.

В случае с Россией, по словам эксперта, западные санкции и введение Москвой эмбарго на поставки продовольствия из ЕС, США и других стран Запада подняли вопрос о возможности экспорта продуктов питания из Бразилии. Однако, как подчеркнул эксперт, это могло бы повлечь негативные последствия для Бразилии.