Гаутама Будда говорил:

– Рождение есть боль, жизнь есть боль, смерть есть боль.

Вот что он говорит: двигаться по горизонтальной линии значит быть постоянно несчастным, оставаться в боли. Твоя жизнь не может быть жизнью танца, радости – и если больше ничего нет, единственный выход – самоубийство. Это решение современно, к нему пришла западная философия экзистенциализма: – философия Жан-Поля Сартра, Ясперса, Хайдеггера, Кьеркегора и других – жизнь бессмысленна. И в горизонтальном плане она действительно бессмысленна, потому что это просто агония, боль, болезни, слабость и старость. И ты заключен в маленькое тело, тогда как твое сознание безгранично как сама вселенная.

Как только обнаружена вертикаль, человек начинает двигаться по вертикали. Вертикальная линия не значит, что ты отрекаешься от мира, но, несомненно, значит, что ты не от мира, что мир стал эфемерным, утратил важность. Это не значит, что ты должен отречься от мира и бежать в горы и монастыри. Это просто значит, что ты начинаешь – оставаясь там, где ты есть – жить внутренней жизнью, которая не была возможной раньше.

Раньше ты был экстравертом; теперь ты стал интровертом. Что касается тела, ты можешь легко с ним справиться, если есть память о том, что ты – не тело. Но тело можно использовать множеством путей, чтобы помочь тебе двигаться в вертикальном направлении. Проникновение в вертикальное, лишь луч света, попадающий во тьму твоей горизонтальной жизни, – начало просветления.

Ты будешь выглядеть так же, но не будешь таким же. Для тех, у кого есть ясность видения, ты не будешь выглядеть как прежде – и по крайней мере, для себя самого ты никогда не будешь выглядеть как прежде и никогда не сможешь быть таким как прежде. Ты будешь в мире, но мира не будет в тебе. Амбиции, желания, зависть начнут исчезать. Не нужно никакого усилия, чтобы их отбросить, лишь движение в вертикальном направлении, и они начинают исчезать – потому что они не могут существовать в вертикальном. Они могут существовать лишь во тьме горизонтального, где каждый соревнуется, где каждый полон похоти, воли к власти, великого желания подчинить себе других, стать кем-то особенным.

В вертикальном все эти глупости просто исчезают. Ты становишься таким легким, почти невесомым, точно как цветок лотоса – который находится в воде, но которого не касается вода. Ты остаешься в мире, но мир больше не оказывает на тебя влияния. Напротив, ты начинаешь влиять на мир – не сознательным усилием, но самим своим существом, своим присутствием, своей грацией, своей красотой. По мере того как она растет у тебя внутри, она начинает распространяться и вокруг тебя.

Она коснется людей, у которых открыто сердце, и испугает людей, живущих с закрытым сердцем – все окна, все двери закрыты. Они не придут в контакт с таким человеком. Чтобы убедить себя, почему они не приходят в контакт с таким человеком, они найдут тысячу и один предлог, тысячу и одну ложь. Но основе всего лежит тот факт, что они боятся быть разоблаченными.

Человек, движущийся вертикально, становится почти что зеркалом. Если ты подходишь к нему близко, ты видишь свое настоящее лицо – ты видишь свое уродство, ты видишь свою постоянную амбициозность, ты видишь свою чашу для подаяния.

Может быть, вам поможет еще одна история.

Однажды ранним утром один человек, нищий с чашей для подаяния, вошел в сад короля. Король каждое утро выходил гулять в сад; иначе с ним было невозможно встретиться – особенно нищему, потому что ему помешала бы бюрократия. И он выбрал время, когда не было никакой бюрократии, и король, один, в молчании, вышел в сад, чтобы испить от красоты и живости, которые изливала природа. Нищий подошел к нему.

Король сказал:

– Сейчас не время… Я никого не принимаю.

– Я нищий. У тебя очень сложная бюрократия, и нищему невозможно тебя увидеть. Я настаиваю, чтобы ты дал мне аудиенцию.

Король обдумывал, как избавиться от него. Он сказал:

– Что ты хочешь? Только скажи, и ты получишь это. Не тревожь мое утреннее молчание.

– Подумай дважды, прежде чем предложить мне что-то.

– Кажется, ты странный человек, – сказал король. – Прежде всего, ты без разрешения вошел в сад, настаивая на том, чтобы получить аудиенцию с королем. И теперь я говорю, что если ты чего-то хочешь, только скажи. Не тревожь мой мир, не тревожь мое молчание.

Нищий рассмеялся. Он сказал:

– Мир, который может быть потревожен, это не мир. И молчание, которое потревожено, это только сон, не реальность.

Теперь король посмотрел на нищего. Он говорил нечто безмерной важности. Король подумал:

– Он не кажется обычным нищим, это определенно.

И нищий сказал снова:

– Я хочу, чтобы ты это обдумал, потому что все, что я хочу, это чтобы ты наполнил мою чашу для подаяния чем угодно, и я уйду. Но она должна быть полной.

Король рассмеялся. Он сказал:

– Ты сумасшедший. Ты думаешь, что я не могу наполнить чашу для подаяния?

Он позвал казначея и сказал ему:

– Наполни эту чашу бриллиантами, драгоценными камнями.

Казначей не понимал, что происходит. Никто не наполняет чашу нищего бриллиантами. И нищий напомнил казначею:

– Помни, пока чаша не полна, я не двинусь с места.

Нищий бросил королю вызов.

И далее следует очень странная история… Бриллианты сыпались в нищенскую чашу, но едва оказавшись в ней, тотчас же исчезали. Король был в очень смущенном состоянии. Но он сказал: