При диагнозе «воспаление слепой кишки» речь почти никогда не идет о воспалении самой кишки, но чаще всего – о воспалении ее червеобразного отростка (аппендикса). Аппендикс является лимфатическим органом, поэтому его также называют кишечной миндалиной. Опыт показывает, что в этом специализирующемся на обороне лимфатическом органе часто разгораются вооруженные конфликты – воспаления. Если принять во внимание, что и аппендикс формально (по своему строению) является тупиком, то его воспаление – это «конфликт тупика в тупике». Образно говоря, в червеобразном отростке «заводится червь». Опасность заключается в возможном прорыве стенок аппендикса, чреватом воспалением брюшины (перитонитом), которое представляет реальную опасность для жизни. Поэтому во избежание малейшего риска при подозрении на аппендицит больному делают операцию. С одной стороны, это кажется вполне гуманным. Однако следует задуматься, что ни в какой стране, кроме Германии и подающих нам пример США, подобные операции не делают так часто. Опыт российской медицины показывает, что такие воспаления вполне можно лечить консервативно, и нет никакой нужды в «поголовном» проведении операций.

Очевидно, что конфликты в теневой сфере заставляют нас нервничать особенно сильно. Мы не хотим даже попытаться разрешить проблему, предпочитая вырвать ее с корнем.

Каждый конфликт, опустившийся на уровень тела, вызывает воспаление в месте, символически соответствующем его теме. Коммуникационные конфликты имеют тенденцию проявляться в области легких, мировоззренческие – в печени, а конфликты, связанные с темой защищенности, – в области органов пищеварения. С этой точки зрения любое воспаление, как и вообще любой телесный симптом, представляет собой манифестацию тени [55] . Воспаление в слепой кишке имеет еще большее отношение к тени, так как сам толстый кишечник является теневым царством организма. То есть речь идет о неосознанном конфликте, связанном с самой тенью. То же самое справедливо и по отношению к язвенному колиту. В случае со слепой кишкой особенным обстоятельством является то, что неосознанный конфликт развивается в тупике, ведущем, в свою очередь, в тупик. То есть все происходит в стороне и на некотором удалении от главного потока жизни. Соответственно, и путь к осознанию также предстоит неблизкий.

События разворачиваются в пограничной области между «невинным миром детства», который человек уже покинул, и «опасным царством взрослых», которое ему предстоит завоевать. Детский мир соответствует прошлому – тому «старому доброму времени», которое, стоит только в нем задержаться, обязательно заведет в тупик. Царство взрослых – это тот мир, в котором придется в полной мере столкнуться с полярностью, а значит, и с тенью. Аппендицит зачастую является первой настоящей схваткой с тенью «не на жизнь, а на смерть» (по крайней мере, раньше болезнь представляла именно такую опасность).

Необходимо выяснить, с чего начинается конфликт. В воспаленном червеобразном отростке, который хирург извлекает на свет божий, почти всегда обнаруживаются непереваренные частицы пищи, иногда такие, которые и невозможно переварить, – например, косточки от фруктов. Символически все непереваренное соответствует тому, с чем человек не справился, а косточки олицетворяют центр, ядро такой проблемы.

При превращении ребенка во взрослого человека речь идет именно о том, чтобы постепенно продвигаться к ядру – постигать суть вещей, учиться проглатывать и переваривать твердые куски. Главной темой конфликта при аппендиците является борьба при переходе от детства к миру взрослых. Но суть конфликта заключается в агрессии. И в самом деле, переходный период – это то время, когда ребенок должен опробовать свое оружие. Если на духовном уровне это у него не получается, импульсы оседают в тени и проявляются в соответствующих участках телесного уровня. Лимфатические органы (защитная система организма) в первую очередь становятся вынужденными площадками таких «вытесненных» войн. Воспаление миндалин соответствует столкновениям с верхним миром, а воспаление слепой кишки – с темами нижнего мира и, прежде всего, с тенью. Слепая кишка с червеобразным отростком символизирует детство человечества. Ее воспаление, следовательно, говорит о том, что борьба идет вокруг темы детства. Тоска по «старому доброму времени»: естественной заботе старших, отсутствию ответственности и необходимости осознанно выражать агрессию – тянет человека назад. Разразившаяся «на территории детства» война опустошит этот уютный мир и сделает его менее привлекательным, приближая этим вынужденный шаг в мир взрослых. В конечном итоге то же самое делает и хирург. Когда он отрезает «последний оплот детства», пациент вынужден искать новую сцену для противостояния. В идеальном случае он выберет широкое поле сознания. В худшем – найдет новое место битвы в собственном теле.

Если взрослому человеку удалось сохранить аппендикс (что в некоторых странах с хорошо развитой хирургией является скорее исключением, чем нормой), это можно назвать хорошим знаком: вероятно, человек успешно преодолел границу между мирами и справился с соответствующими конфликтами в сознании. Однако может быть, что он, напротив, еще даже не пытался сделать это. Во втором случае, а также если после «успешной эмансипации» человека по какой-либо причине настигнут регрессивные тенденции, отсылающие его в мир детства, «подростковая болезнь» – аппендицит – может поразить и в зрелом (с формальной точки зрения) возрасте.

Если бы специалисты в области «кишечной хирургии» были столь же сдержанны, как отоларингологи [56] при решении вопроса о необходимости удалять миндалины, то в месте перехода от верхнего мира пищеварения к миру нижнему создавалась бы почти такая же ситуация, как и «этажом выше» – на границе между внешним и внутренним мирами. Даже при сильных (гнойных) воспалительных процессах миндалины обычно излечиваются без хирургического вмешательства, и крайне редко дело доходит до прорыва абсцесса.

В области слепой кишки ситуация аналогична тому, что так часто происходит в области горла, но большей глубине соответствует и более опасный уровень. Если конфликт действительно прорывается в свободную брюшную полость, то можно говорить, что дьявол вырвался наружу. Развивающаяся в этом случае тотальная война становится решающей битвой за существование больного. Господин подземелья становится «владыкой мира». При поддержке всех своих подручных демонов он борется за то, чтобы утащить человека в свое исконное царство – в ад. В отчаянной борьбе не на жизнь, а на смерть ему противостоят защитные силы организма и (будем надеется, что это так) обладающая сильным оружием научная медицина. При перитоните у человека мало шансов выстоять в одиночку.

Стоит сказать несколько слов о методах лечения, которые использует научная медицина. Антибиотики укрепляют защитные силы человека и вместе с ними уничтожают миллиарды демонов-бактерий на этом гигантском поле битвы. Бактерии используют свою необыкновенную плодовитость и невероятную скорость размножения, чтобы распространяться куда только можно. Противная сторона делает ставку на более изощренные средства, например, на пенициллин, который поставляет ложные элементы для формирования оболочки «новорожденных» бактерий. Таким образом сами клеточные мембраны изначально обладают действием антибиотика [57] , и бактерии гибнут, не успев родиться [58] .