Дворник посмотрел на Москвитина:

– А тебе это на что, Андрюша?

– Да так, спросил просто.

– Э, брат, не темни. У нас ничего просто не бывает! Колись, зачем тебе такая информация?

Андрей вздохнул, поднялся, приобнял Водолеева:

– Каждая информация, Анатольич, для чего-то нужна. Но о шефе действительно спросил просто так. Тем более не ты один видишь, с кем приезжает сюда развлекаться наш боевой генерал.

– А вот тут ты ошибаешься, майор. Охрана в караулке сидит, оперативный в дежурке. Они только тачку замечают при въезде, а я? Я птица свободная, где хочу, там и нахожусь. Я вижу многое. Другому не сказал бы, тебе скажу: бывали гости у Оболенского, но только без блядей, и всего пару раз. А вот что они делали на территории секретного объекта, не знаю. Об этом ты у генерала спроси.

Москвитин кивнул головой:

– Обязательно спрошу. Более того, потребую, чтобы изложил все в письменном виде.

Дворник рассмеялся:

– Потребуй, Андрюша, только меня заранее предупреди, обязательно приду посмотреть на реакцию Оболенского.

Водолеев вышел из комнаты и направился по коридору к выходу на внутренний двор. Все же при всей своей независимости и неприкосновенности, весьма, кстати, сомнительной, лишний раз в пьяном виде мозолить глаза начальству Анатольич не хотел. И правильно делал.

Майор, прибрав в кабинете и закрыв его, тоже вышел в коридор, но направился в сторону центрального входа, возле которого и остановился служебный автомобиль Оболенского. Москвитин вышел на ступени как раз в тот момент, когда оперативный дежурный докладывал генералу о прошедшей ночи, отметив при этом факт невыхода на службу капитана Ковалевой. Оболенский воспринял это сообщение спокойно. Повернувшись, генерал увидел Москвитина.

Майор поздоровался:

– Здравия желаю, товарищ генерал!

– Здравствуй, Андрей! Как дела?

– Нормально.

– К боевой работе готов?

– Как пионер, Петр Константинович.

– Молодец! Так и держать!

Утратив к майору интерес, генерал с оперативным дежурным начал обход территории. Подобную процедуру он проделывал ежедневно. К ним присоединялись начальники отделов и отделений, докладывая каждый о своем. И, по сути, спокойная прогулка заменяла утреннее совещание в кабинете. Москвитин, дождавшись, пока генерал с дежурным скроются за углом главного здания или штаба службы, достал сотовый телефон.

Набрал номер Ковалевой. Надо сообщить ей, что с утра на службе все спокойно, а то ведь волнуется Анастасия. Но никто не ответил. Хотя на его вызов Настя должна было среагировать. Посчитала, что с его телефона мог звонить кто-нибудь другой? Возможно. И разумно. Москвитин увидел возвращающегося в штаб оперативного дежурного капитана Бесова.

Остановил его на лестнице:

– Я слышал, Ковалева на службу не вышла?

– Да, дочка у нее заболела.

– Вот досада.

– А что такое?

– Да хотел ее попросить компьютер свой служебный посмотреть. Что-то глючить начал, а кроме нее, у нас никто в этих ящиках особо и не разбирается!

Капитан подсказал:

– А подполковник Владимиров?

Москвитин поднял указательный палец правой руки вверх:

– Вот. Точно. А слона-то, как в басне, я и не приметил. Ну, конечно же, Владимиров. Спасибо за подсказку, Леша.

Дежурный наклонился к Андрею:

– Только вам сейчас на глаза начальству лучше не показываться.

Майор изобразил удивление:

– Это еще почему?

– Запах водки от вас. Свежий. Как бы чего не того.

– Да? Духан, говоришь?

– Именно.

– Что ж, ты прав, придется отложить настройку аппаратуры, репутация дороже. Еще раз спасибо! Только сам тоже язык за зубами держи, договорились?

– За кого вы меня принимаете?

Капитан повернулся и поднялся к себе в помещение оперативного дежурного. Андрей проговорил вслед:

– За кого надо, за того и принимаю. Все вы тут в штабе ради повышения или сохранения должности готовы, как пауки, сожрать друг друга. Тоже мне спецы.

Москвитин прошел к себе.

А после обеда к нему заглянул начальник финансовой части. Старший лейтенант начал с ходу:

– Слышали, майор, что с Ковалевой произошло?

При упоминании Анастасии в груди Москвитина все похолодело:

– Что?

– Так убили ее. И дочь. Бывший муж, приехавший из Бельгии, завалил. А потом и сам застрелился. Вот дела, да?

Майор резко спросил:

– Откуда тебе известно?

– Так вся Служба уже знает. Владимирову надо было срочно связаться с ней, что-то у них там в компьютерах забарахлило. Она не ответила. Ну и послали людей отыскать ее. Они и обнаружили открытую дверь, а внутри побоище! Сейчас генерал туда выехал. Нет, я не представляю! Ну ладно жену за блядство там еще можно сгоряча завалить. Но ребенка собственного? И потом, на хрена ему, этому бельгийцу, было мочить семью и самому стреляться? Ведь жили же отдельно. Он бизнесмен, обеспечен. Не понимаю. Неужели ревность? И к кому? Нет, не понимаю.