– Этого тоже не знаю. Вообще у нас, я имею в виду в группе личного резерва Оболенского, не принято обсуждать приказы генерала.

– Ясно. Но ведь я не должен был дожить до суда, не так ли?

– Да.

– Каким образом вы планировали уничтожить меня? Сбросить с «вертушки» во время конвоирования?

Лопырев усмехнулся:

– Вы считаете, мы смогли бы это сделать?

– При определенных условиях, почему нет?

Старший лейтенант отрицательно покачал головой:

– Нет, майор! Все было задумано гораздо проще. У Столярова имелся при себе шприц-тюбик с отравляющим веществом, действующим через двенадцать часов. При прибытии в Моздок, на выходе из вертолета он должен был сделать вам инъекцию! И после этого часы майора Москвитина были бы сочтены. И ни одна экспертиза ничего не обнаружила бы. Да вам это не хуже меня известно. Впрочем, думаю, никакой экспертизы и не было бы. Умер человек от обширного инфаркта – и все.

Андрей задумчиво повторил:

– И все. А до этого со мной мило поговорил бы Оболенский. Хотя, может, и не стал бы. Ладно. А ну раздевайся, быстро. Догола. Складывай обмундирование перед собой.

– Вы что?

– Я сказал, раздевайся.

– Подумали, что у меня может оказаться смертельный шприц-тюбик?

– Мне еще раз повторить приказание?

Лопырев поднялся. Начал раздеваться. Оставшись голым, по требованию майора отошел к гряде. Москвитин тщательно осмотрел форму старшего лейтенанта. Вернулся на прежнее место, разрешив:

– Одевайся!

Дождавшись, пока Лопырев приведет себя в порядок, Москвитин продолжил допрос.

– Мне кажется, Лопырь, что Оболенский не из-за случая с Ковалевой решил убрать меня. Он опасался еще чего-то. Чего?

Старший лейтенант пожал плечами:

– Ну откуда мне знать?

– А какая связь между Оболенским и генералом-летчиком, самолеты соединения которого используются в целях обеспечения работы спецслужбы?

– Вы спрашиваете о генерал-майоре Остапове?

– Ты его знаешь?

– Он не раз встречался с Оболенским не только по служебным делам, но и навещал нашего генерала на его подмосковной даче.

– Вот как? Значит, они одна шайка-лейка?

– По-моему, да.

– А кто еще входил в круг хороших знакомых Оболенского?

И вновь Лопырев пожал плечами:

– Да черт его знает! На даче собиралось иногда много народу. Но чаще других в усадьбе бывали генерал Остапов и еще какой-то гражданский тип.

– Что за тип?

– Фамилии и должности не знаю, но, видимо, шишка немалая. Приезжал на «шестисотом» «мерсе» со спецномерами и сигнализацией, в сопровождении двух джипов с охраной. В охране восемь крепких парней. По-моему, я его как-то раз по «ящику» видел. Он что-то о продаже оружия Китаю говорил. Но могу и ошибаться, так как ужинал, когда шла эта передача.

– А если предположить, что не ошибался, то интересное трио вырисовывается. Официальный товарищ, официально торгующий оружием, командир авиационного соединения, имеющий возможность доставить это оружие в любую точку земли, включая Чечню, и руководитель спецслужбы, способный прикрыть эту сделку, сделав ее безопасной.

Андрей вновь задумался. Взглянул на Лопырева:

– Помнится, месяца два назад ты навещал Кавказ. Какую цель преследовала та командировка? Перед тем как ты ответишь, скажу, что я знаю о твоем суточном присутствии на базе отряда «Гарпун», а в Чечне ты находился неделю.

Лопырев неожиданно даже для Москвитина признался:

– Официальная цель командировки – подготовка визита Оболенского в отряд. Он потом, если помните, сам вылетал в Чечню. Ну, а неофициальная? Я встречался с Ильясом Алихановым. Естественно, по поручению генерала.

– И что за поручение Оболенского ты выполнял?

– Передал Ильясу закрытый кейс, получив взамен такой же. Что было в них, не знаю. Переданный Ильясом чемодан по прибытии в Москву вручил генералу.

– И где же вы с Алихановым встречались?

– В селении Гармун, на карте его нет, как, впрочем, и самого населенного пункта, одни развалины. Но здесь и базируется отряд Ильяса.

– Как же отряд базируется в развалинах?

– Брошенный и разрушенный аул только внешне выглядит руинами, на самом деле это хорошо укрепленный ротный опорный пункт. Жилые помещения, ангары с оружием и боеприпасами, склады с продовольствием находятся в многочисленных, связанных между собой ходами сообщения подвалах.

– Каким образом ты попал в этот аул?

– Меня туда доставили на каком-то милицейском «УАЗе».

– Откуда доставили? И что это я из тебя каждое слово вытягиваю? А ну давай сам, поживей и поподробней!

– С территории базы я отправился в штаб объединенной группировки. Там меня встречал артиллерист-майор, так и оставшийся мне неизвестным. Ночью мы на частных «Жигулях» выехали в Грозный, минуя блокпосты. Этот майор неплохо знал все объездные пути. В Грозном остаток ночи провели в каком-то бараке недалеко от железнодорожного вокзала. Утром подъехал «УАЗ» с двумя местными милиционерами. Они доставили меня в небольшой аул. Там милиционеров сменили люди в штатском. Они, закрыв мне лицо спортивной шапочкой, привезли меня к Ильясу в разрушенный аул. Тем же путем и в том же порядке я и возвращался.