«Начинаем торможение»,- вновь раздался тот же голос. Далекий гул стал громче, перешел в беспрерывный рев, и‘тяжесть, придавившая грудь, увеличилась.

Однако дышать было легко. Генка удивленно всматривался в экран телевизора, ожидая увидеть марсианский космодром, но перед ним по-прежнему горели россыпи ярких звезд.

Рев двигателей все усиливался. Даже в противоперегрузочной камере Генка ощущал мелкую дрожь корпуса ракеты.

Незаметно перегрузка кончилась. Тяжесть, давившая грудь, исчезла, но рев не утихал.

Внезапно за стеной послышался скрежет. Корабль качнулся, и рев смолк. От неожиданной тишины зазвенело в ушах, но тут четкий голос («Алексей Никитич»,-догадался Генка) спокойно произнес:

— Посадка совершена благополучно. Поздравляю вас, товарищи, с прибытием на Марс. Экипажу корабля собраться в отсеке управления.

Не в силах сдержать нетерпение, Генка распахнул люк и вылез из камеры. К нему уже спешила Нина в своем серебристом комбинезоне. Возможно, она даже не одевала противоперегрузочного костюма. «Меня одела, а сама не успела»,- подумал Генка, и ему стало неловко. Словно угадав его мысли, Нина рассмеялась и пояснила:

— Я уже сняла костюм, а отлеживаться в камере мне было некогда. У меня ведь тоже есть рабочее место, где я должна находиться во время посадки.

Она помогла Генке снять доспехи и, как маленького, повела за руку в «боевую рубку». Невесомость исчезла. Шагать, твердо ступая по полу, было очень приятно. Вещи приобрели вес, и только сейчас Генка почувствовал, что плоский аварийный баллон с кислородом оттягивает пояс.

Алексей Никитич давал последние распоряжения. Едва он кончил, все заторопились, и в отсеке остался один Генка. Алексей Никитич поманил его пальцем, усадил перед экраном и, предупредив, чтоб он ничего не трогал, тоже вышел.

На экране виднелась песчаная равнина, поросшая кое-где низкой голубоватой травой.

Вздымая облака розовой пыли, по песку промчался приземистый вездеход. Какой-то человек в скафандре с круглым прозрачным шлемом высунулся из люка вездехода и махал рукой. Вездеход пересек захваченное экраном поле и скрылся — очевидно, подъехал к «Дружбе».

В коридоре затопали. Послышались громкие приветствия, возбужденный говор. Потом вездеход промчался обратно, а за ним неизвестно откуда взявшиеся еще два. Эти были побольше и походили на автобусы.

Почти час Генка в одиночестве сидел у телевизора, но ничего нового больше не увидел.

Потом в коридоре опять прозвучали шаги, и в отсек вошел Алексей Никитич.

— Что, скучаешь? — заговорил он с порога.- А тебе повезло! Через несколько часов на Землю отправляется корабль «Нептун-2». Прямо в Минск. Так что ты уже послезавтра увидишь своих родителей и товарищей. Доволен?

Генка хотел было сказать, что на Земле его никто не ждет, разве только маленький Бела разыскивает своего нового друга на тенистых улицах, но почему-то промолчал.

Грустный, он спустился вслед за Алексеем Никитичем по узкой лестнице и прошел сквозь спаренные люки прямо внутрь тесного вездехода. С легким шорохом задвинулась металлическая дверца, и вездеход тронулся. Даже космического скафандра Генке не пришлось одеть.

Глухо гудя электромотором, вездеход за несколько минут доставил их к белому приземистому зданию с прозрачным куполом и, круто развернувшись, прижался задней стенкой к входному люку. Зашипели пневматические присоски, дверца раскрылась, и доктор Сергей Ильич протянул руку, помогая Генке перешагнуть высокий порог.

— Вот и кончилась первая половина неприятностей! — Глаза доктора весело смеялись и ободряюще подмигивали.- Мы уже послали телеграмму в Минск. Там объявят по радио, чтобы твои родители не беспокоились и ждали тебя послезавтра. Я передал и результаты твоего обследования. Несколько недель ты полечишься в профилактории, и все встанет на свои места. Так ведь, малыш? — Доктор дружески потрепал Генку по волосам.

Что мог Генка ответить добродушному доктору!

После обеда Нина усадила его в вездеход и повезла покататься. За окном пробегали пологие холмы скучного ржавого цвета. Изредка под колесами потрескивал стелющийся кустарник с мелкими иглообразными листьями странного фиолетового цвета. Вдали синела полоска более высокой растительности, но Нина к ней не подъехала.

— Там болота,- коротко пояснила она и продолжала : — Пока еще на Марсе неуютно. Заводы по восстановлению воздуха только начали работать, но через десяток лет здесь будут сплошные сады! Впрочем,- перебила она себя,- об этом знает каждый школьник.

Генка, кстати сказать, ничего подобного не знал, но признаться постеснялся. Молча разглядывал он чужое небо, бурую равнину, изрытую волнами сыпучего песка.

Усиливался ветер. Мелкая пыль клубилась над низкими холмами, и надо всем этим висело небольшое, не похожее на себя, словно остывшее солнце.