Мысленное выстраивание подобных «жестких» систем координат, включающих этическое измерение, – важное условие сохранения рациональности и логики при воздействии манипуляторов сознанием. Поэтому одной из вспомогательных программ манипуляции является релятивизация, «размягчение» или даже разрушение этих систем координат. Так подрывается важная защита рационального мышления. Затем идеолог сам, при помощи манипулятивной риторики (например, многократного повторения какого-то утверждения, не допускающего сомнений) навязывает аудитории свою, желательную для него систему координат – и направляет мышление по нужному ему руслу.

Сейчас, читая центральную прессу конца 80-х годов, поражаешься, насколько безапелляционно утверждались очевидно ложные или по меньшей мере очень сомнительные тезисы. Так, видный тогда идеолог Г.Лисичкин утверждал в 1989 г. в газете «Известия»: «Подоходный налог с зарплаты – это ведь очевидно – не только лишен смысла, но он… вреден и опасен». Этот странный и нелогичный тезис был выдвинут только для того, чтобы бросить тень еще на одну, очень частную, сторону советской социальной системы (подоходный налог). Но заявлен он без тени сомнения – и на людей действует, как заклинание.

Тем же непререкаемым тоном заявляет, тоже в 1989 г. в «Известиях», Б.Федоров, ставший впоследствии известен как министр финансов РФ: «Очевидно, что эффективным может быть только подлинно независимое предприятие, не связанное идущими сверху нормативами распределения прибыли и планами-госзаказами». Смысл понятен – предприятие советского типа не может быть эффективным. Методологически это утверждение смысла не имеет, поскольку различны критерии эффективности советского и капиталистического предприятия (последнее имеет целью прибыль).

Но еще важнее, что и в рамках капиталистической системы утверждение Федорова не то что не очевидно, а просто ложно. Давно уже прошла эпоха «подлинно независимых предприятий» или, как ее иногда называют, эпоха дикого капитализма. Предприятие теперь, как правило, действует в составе корпорации, часто транснациональной, оно связано множеством нормативов и выполняет заказы, мало чем отличающиеся от государственных. Именно поэтому оно и может быть эффективным. А если корпорация плохо планирует производство, плохо распределяет заказы, ошибочно устанавливает «идущие сверху нормативы», то эффективность предприятий падает.

Однако люди верили нелогичным и даже иррациональным утверждениям и не делали своих собственных простых умозаключений. Например, люди поверили, будто частные предприятия обязательно эффективнее государственных – поверили просто вследствие частого повторения в СМИ этого утверждения. А ведь оно не подкрепляется ни логически, ни эмпирически, и верить ему значило нарушать нормы рационального мышления.

Профессор МГУ В.М.Кульков пишет в 1997 г.: «В ходе приватизации упорно внушалась мысль о заведомой неэффективности государственной собственности. Между тем анализ функционирования предприятий по четырем крупнейшим странам Западной Европы (в середине 80-х гг.) показывает, что соотношение показателей производительности труда в государственном и частном секторах было в пользу первого: в ФРГ оно составило 1,34, во Франции – 1,30, в Италии – 1,21, в Великобритании – 1,91, в среднем по четырем странам – 1,44».

Как видим, разница по важному показателю не просто велика, она огромна – как же можно было этим не заинтересоваться, размышляя о таком кардинальном изменении, как приватизация всей отечественной промышленности. А ведь уже были известны результаты сравнения эффективности государственных и частных предприятий, проведенного двумя группами иностранных экспертов в Польше – в ходе приватизации промышленности и после нее. В исследовании Лондонской экономической школы не удалось прийти ни к какому выводу. В исследовании МВФ был сделан вывод о более высокой эффективности государственных предприятий. Об эффективности частных предприятий в РФ по сравнению с государственными хотя бы середины 80-х годов и говорить нечего – результаты налицо.

Таким образом, рациональное логическое мышление уязвимо, посредством манипуляции в него можно внедрять «программы-вирусы», так что люди, отталкиваясь от очевидных фактов, приходят к ложному, а иногда и абсурдному умозаключению, противоречащему их интересам.

Одним из главных признаков рационального мышления является связность, внутренняя непротиворечивость умозаключений. Речь идет не о том, чтобы рассуждения не включали в себя диалектических противоречий, а о необходимости выстраивать такую цепочку логических шагов, чтобы одно звено умозаключения было соизмеримо с другими, могло взаимодействовать с ними, образуя систему. Это обеспечивается совместимостью и соизмеримостью использованных понятий и отсутствием разрывов в логике.

Утверждения, высказанные на языке несоизмеримых понятий и с провалами в логике, не связываются в непротиворечивые умозаключения. Они некогерентны (incoherent). Самым точным русским аналогом этого латинского слова было бы примерно такое выражение: «рассуждения, в которых концы с концами не вяжутся». Во время перестройки некогерентность рассуждений стала типичным свойством рассуждений на общественно-политические темы. Иногда она бывала слегка скрыта обильными словами, иногда была столь «чеканной», что высказывание приобретало черты абсурда.