Шрифт:
— Есть сомнения? — слегка удивился я.
— Только не в результатах содеянного, — качнула головой эльфка. — Тот день... Был странным.
— Чем же?
— Разыгралась буря. Сильная буря, возникшая из ниоткуда... — взгляд эльфки стал чуть отрешённее. — Лошади не слушались поводьев и шпор, собаки поджимали хвосты, люди... Люди почувствовали неизъяснимую тревогу.
— А Вы?
— Я... Я вновь родилась на свет, — бездонный океан глаз опять возжелал поглотить меня целиком.
Что она имеет в виду? Слишком мало данных для проведения всестороннего анализа... Фрэлл, как меня это бесит!
— А сегодня, — продолжала эльфка, — сегодня я родилась в третий раз. Я получила три Дара Жизни [55] , и два были приняты из твоих ладоней.
— Не приписывайте мне излишние заслуги! — возразил я. — С солдатами воевала Мин, а я... Пытался не путаться под ногами.
— Скромность хороша, но не всегда, — поучительно заметила эльфка. — От твоей руки пали двое. Столько же — от рук Мин. Но если бы не ты, никто бы не пришёл на помощь.
— Вы считаете... — осторожно пытаюсь прощупать почву. Неужели она... Поняла?
55
«...Для эльфов — как для расы существ, чьё пребывание в подлунном мире длится столетиями — понятие Дара Жизни является одним из самых значительных. В эльфийских семьях дети рождаются очень редко — не в силу каких-либо проблем, а потому, что одновременно Клан может вмещать в себя ограниченное количество членов, обеспеченных полноценной связью с Источниками Силы Клана. Впрочем, это вовсе не означает, что для рождения одного другой должен умереть: наполненность Источников изменяется с течением времени, и периодически наступают моменты, когда появление на свет нового представителя Клана становится не только возможным, но и желательным... Разумеется, каждый ребёнок — выстраданный или подаренный случаем — окружается любовью и заботой, намного превышающей сходные чувства других рас...»
«Гобелены Древней Крови», том 2 — «Эльфийские Кланы», Большая Библиотека Дома Дремлющих, Архив— Я знаю, — отрезала моя собеседница.
— Что Вы знаете? — согласен, прикидываться дурачком поздно, но никак не могу смириться с мыслью, что мои действия не остались тайной. Ведь то, что не проходит незамеченным, не остаётся безнаказанным.
— Ты насытил мой Зов Силой. Будешь отрицать?
— Не буду, — мрачно признаю поражение. В этой конкретной схватке.
Эльфка скрестила руки на груди и странно на меня посмотрела:
— Я не могу понять... Ты ничего не забыл, ты был потрясён, увидев моё лицо, но... Ты ничего не требуешь.
— А должен? — горько спросил я.
— Тот, кто дарит жизнь, вправе в ней участвовать.
— В качестве кого? Поводыря? Надсмотрщика? Спутника?
— Выбирай сам, — разрешила она.
На самом деле, разрешила. Что творится в этом мире? Кто сошёл с ума — я или она?
— Даритель не ломает свой подарок и не забирает обратно, разве Вы не знаете? Занятно: столько лет прожили, а до сих пор не усвоили такой простой истины...
— То, что очевидно для тебя, многие другие сочли бы глупостью, — улыбнулась эльфка.
— Значит, я — дурак.
— Только очень мудрый человек не считает себя знатоком жизни.
— Это комплимент? — съязвил ваш покорный слуга.
— Наблюдение, — поправила она.
— Вы позвали меня только за тем, чтобы узнать, буду ли я требовать плату за свои услуги?
— Да, — эльфка с вызовом выпрямила спину.
— И что же Вы можете предложить?
— Всё, что ты захочешь.
— Даже... Ваше тело?
Она на мгновение застыла статуей, но ответила. Твёрдо и спокойно:
— Даже моё тело.
Я рассмеялся:
— Как это много... И как мало! Меня больше устроило бы не тело, хотя, признаюсь, — я окинул эльфку взглядом работорговца, оценивающего товар, и с удовлетворением отметил, что та задержала дыхание, — это тело кажется мне совершенным. Но такому глупцу, как я, дороже не Ваша точёная грудь, а то, что в ней бьётся. И зная, что Ваше сердце никогда не станет моим, хочу ли я владеть драгоценным, но пустым сосудом? Не хочу.
К концу сей поэтической тирады взгляд женщины разгорелся непонятным пламенем. Или... Это блестят слёзы? Ещё чего не хватало! Я же обещал Магрит, что не буду делать больно...
— Ты сказал то, что думаешь? — срывающимся голосом спросила эльфка.
— Н-у-у-у-у... — немного смущаюсь. — Большей частью. Мои мысли не так красивы, как мои слова.
— Но ты искусно их украшаешь... Я и в самом деле, не могу отдать тебе своё сердце. Зачем дарить одно и то же дважды?
— Д-дважды? — я расширил глаза.
— Помнишь, я сказала, что получила три Дара Жизни? Я забыла добавить: для себя. Но ещё один Дар... был передан мне, как хранительнице. Дар Жизни моего ребёнка. Вскоре после... встречи с тобой я почувствовала, как бьётся его сердечко... Именно тогда я родилась во второй раз.
Отвожу взгляд. Ну ничего себе! Значит, капли крови, которые она слизнула с моей щеки, ухитрились... Как всё запутано! Успел я отличиться...
— Вы хотите сказать...
— Моё сердце стало твоим с той самой минуты, ma’ resayi [56] , — тёплый бархат женского голоса накрыл меня с головой.
Твоё сердце, lohassy... А вот куда делось моё? Рухнуло к пяткам? Провалилось сквозь пол и исчезло в недрах земли? Не думал, что буду приведён в состояние полнейшей прострации так легко... И так приятно. Несколько незаслуженно, конечно...
56
ma’ resayi — дословно, «мой творец». Употребляется по отношению к тому, кто принял значительное участие в жизни: если спас, то не просто отняв законную добычу у Вечной Странницы, а направив отнятую жизнь в новое, лучшее русло. Заслужить подобное обращение — особенно от эльфов — практически невозможно, потому что «творец» — больше, чем тот, кто привёл в мир, больше, чем родители, и трудно представить ситуацию, которая заслуженно наградила бы кого-то этим титулом.