— Не волнуйтесь, голубчик, всё просто замечательно! — говорил доктор, с аппетитом налегая на жаркое. — Юноша просто спит, залечивая раны. Мне, собственно, даже нечего здесь делать...

— Что вы, доктор, я бы просил вас задержаться хотя бы на пару дней, если, конечно, у вас нет срочных дел.

— На ваше счастье, я совершенно свободен до конца недели, — кружка эля опустела, — и понаблюдаю за юношей, если вы считаете это необходимым...

— А вы считаете, что можно обойтись и без...

— Ну конечно, голубчик! Здоровый сон — всё, что нужно в такой ситуации...

Я довольно улыбнулся своему отражению. Собственно, сомнения не посещали меня и до уверений лекаря, а уж теперь я мог просто собой гордиться. Если бы было чем гордиться... Спит-то он спит, а вот кто и когда его разбудит?

Доктор и купец углубились в разговоры о политике, а рядом со мной воздвиглась хмурая скала в лице Бэра.

— Ты закончил?

— Что именно?

— Жрать.

— Да, если это тебя и в самом деле интересует. — Мне не понравились слегка виноватые глаза лучника, но я удержался от острот.

— Тогда идём.

— Куда это? — удивился я.

— Узнаешь.

Не скажу, чтобы меня привело в восторг это приглашение, но я почёл за лучшее не спорить и последовал за юношей. Всё на тот же второй этаж, благо третьего этажа здесь отродясь не было.

Мы миновали почти десяток дверей, остановившись в самом конце галереи. Комната, в которую меня привёл Бэр, была угловой, не слишком уютной, не слишком светлой и не слишком тёплой. Да и кровати в ней не было — из всей мебели имелись в наличии только стол, пара колченогих стульев и стенной шкаф. Возможно, это был чей-то кабинет. Или эту комнату использовали в качестве кабинета постояльцы. Потолочная балка нависала над головами, покоясь на двух довольно толстых подпорках из грубо обработанного дерева. К одной из этих подпорок Бэр и велел мне встать спиной. Я смутно догадывался, зачем, но не стал протестовать и, даже когда запястья сдавили — не туго, но надёжно — верёвочные петли, только поинтересовался:

— В чём причина подобных действий с вашей стороны?

Закончив вязать узлы, лучник присел на край стола и некоторое время исподлобья меня разглядывал. Тусклого света из окна было недостаточно, чтобы я мог до конца разобраться в выражении его глаз, но в голосе, кроме досады, ничего не услышал:

— Скажи спасибо его высочеству...

— Высочеству?

— Мальчишка, которого ты отшлёпал, когда-нибудь станет правителем Западного Шема.

— Вот как?! — Я присвистнул. — Нехорошо получилось...

— Весьма, — хмуро подтвердил лучник. — И теперь он блажит, твердит, будто не может чувствовать себя спокойно в одном доме с тобой... Так что не обессудь: эта мера единственное, что хоть немного его успокоило.

— А почему, собственно, вы не пресекли «экзекуцию» в зародыше, так сказать? Я бы понял...

Бэр хмыкнул, направляясь к дверям:

— Не поверишь, но эта сопля за один-единственный час успела довести нас самих до белого каления, так что...

— Хорошо чужими руками жар загребать? — съязвил я, заставив парня застыть на полпути.

— Можешь думать, что хочешь, но мы ведь вынуждены были присягнуть...

— На верность?

— Вроде того. Неприкосновенность королевского тела и всё такое...

— А мне, значит, всё было дозволено?

— Ну, мы же присягали охранять его от опасности, а тут имел место всего лишь урок хороших манер... — Даже в сером сумраке было заметно, как Бэр улыбнулся, по-доброму и вполне искренне. — Не волнуйся, это ненадолго — скоро за принцем приедет отряд Королевской стражи, и мы все вздохнём спокойнее...

Дверь за лучником захлопнулась. Но спустя минуту я пожалел, что он ушёл так рано, потому что невесть откуда возникший липкий пот струйкой побежал по моей спине. В чём дело? Очередной приступ моего вялого «предвидения», приносящего только неприятности и разочарования? Что ж, если дело дошло до ТАКОГО ощущения, значит, в ближайшие часы мне не поздоровится... Позвать Бэра? Не услышит, комната слишком далеко, а он наверняка спустился в зал... Развязать верёвку я не смогу, слишком толстая подпорка — руки не свести... Что остаётся — покориться судьбе? Вредное это занятие, потворствовать Слепой Пряхе в её бесконечном труде. Но больше ничего не сделать...

Пока я перебирал варианты выхода из лабиринта, который, в принципе, был непроходимым, плотную завесу дождя пронзил звук рога, вслед за которым спустя считанные минуты до моего слуха донеслась глухая дробь копыт во дворе. За принцем приехали? Скорее всего. Я немного расслабился, хотя следовало бы быть настороже. В самом деле, сейчас его заберут и увезут подальше от меня — и всё закончится...

Скрипнула дверь.

— Ты уже... — Больше я не успел сказать ни слова, потому что рот забила скомканная кожаная перчатка.