Туровское княжество явилось преемником племенного княжения дреговичей, которое имело своих племенных князей (последний — полулегендарный Тур). В его политической истории выделяются 4 периода.

Первый период (988–1015) — выделение из состава Великого Княжества Киевского и политика Святополка Владимировича по обособлению от Киева. Напомним, что в 1015–1019 гг., после смерти отца, Святополк занимал киевский престол.

Второй период (1019–1113) — пребывание Тур. кн. под властью великого князя киевского Ярослава Владимировича («Мудрого»),

его сына Изяслава Ярославича (с 1052) и сыновей последнего — Ярополка и Святополка.

Третий период (1113–1158) — захват Тур. кн. Владимиром Всеволодовичем («Мономахом») и закрепление княжества (с 1125) за его наследниками, сначала за третьим сыном — Вячеславом, а потом и другими. За 33 года в Турове сменились 7 князей.

Четвертый период (1158 — начало XIV века) — время существования самостоятельного Туровского княжества.

В 1158 году, после смерти великого князя киевского Юрия Владимировича «Долгорукого», внук Святополка Изяславича (князя Туровского и великого князя киевского) Юрий Ярославич занял Туров вопреки воле киевского князя Давыда Игоревича и отстоял его в 10-недельной осаде от объединенного войска коалиции южнорусских князей.

Неудачная 3-недельная осада произошла в 1160 году. В 1162 году был заключен мир, фактически означавший восстановление самостоятельной Туровской династии.

После смерти Юрия его сыновья и внуки разделили Туровское княжество на уделы. Туровом владели Святополк, Иван, Глеб; Пинском — Ярослав, Ярополк; Дубровицей — Глеб, и т.д.

На территории Туровского княжества, помимо Турова, возникли следующие города: Берестье (известен с 1019), Пинск (1097), Чар-торыйск (1100), Слуцк (1116), Клецк (1127), Рогачев (1142), Дроги-чин (1142), Мозырь (1155), Давыд-городок, Дубровица (XII век), Небль (1262), Копыль (1274), Степань (1292).

Кривичи — самое крупное этническое сообщество средневековья на просторах лесной зоны Восточной Европы. Они занимали огромную территорию: от верховий Немана на западе до костромского Поволжья на востоке, от Псковского озера на севере до верховий Сожа и Десны на юге. Летопись сообщает, что кривичи «седять на верхъ Волги, и на верхъ Двины и на верхъ Днепра, их же градъ есть Смоленескъ». Кривичи населяли территории, где позже образовались Псковская, Полоцкая и Смоленская земли. Население Полоцкой земли было известно летописцам и под собственным именем «полочане», однако археологические материалы не позволяют признать их отдельной этнической группой (племенем) и обособлять от жителей Смоленщины [69] .

Кривичей можно считать основной этнообразующей единицей беларусов: и потому, что они занимали наибольшую часть нынешнего беларуского этнографического ареала, и вследствие их влияния на становление этнических особенностей (а также государственности) беларуского народа [70] .

Традиционно для характеристики этнической сути кривичей употребляют термин «восточнославянский», однако имеется уже достаточно оснований сомневаться в этом. Даже исследователи, не склонные уменьшать масштабы славянского присутствия в наших землях, вынуждены признать, что, «пожалуй, были правы те историки XIX века, которые считали кривичей «наполовину литовцами» [71] .

Особое место, занимаемое кривичами в так называемом «восточнославянском» ареале, обусловлено многими причинами. Показательно, что их этническая суть вызывала вопросы уже у первых киевских летописцев: кривичей нет ни в списке славянских племен, ни в перечне племен балтских и финских. Высказываются мнения, что в исторически засвидетельствованной зоне своего проживания кривичи оказались якобы в результате миграции, то ли откуда-то с запада, то ли с юга (В. Седов, П. Третьяков и др.).

Статья была опубликована в первом выпуске альманаха «Druvis» (2007 г.). Перевод А.Е. Тараса. С целью экономии места снят список источников. Те, кому они нужны, могут обратиться к альманаху.

С этим трудно согласиться по разным причинам. Например:

1) миграционная гипотеза явно противоречит летописным сообщениям об автохтонности кривичей;

2) противоречит она и преданию о происхождении и расселении беларусов [72] ;

3) переселение столь крупного и достаточно однородного этнического сообщества на огромные просторы Восточной Европы несомненно нашло бы отражение в письменных, лингвистических, археологических и других источниках;

4) ареал максимального распространения топонимов типа «кривичи» свидетельствует скорее о позднейшем переселении части кривичей из верхнеднепровско-двинской метрополии в другие регионы;