Я видел там зубную сестру — ну, не по правде, конечно. Представил ее там. Она бы туда подошла.

— Господи боже, — прошептал я, долистав до одной. Я глядел на нее, и мне было по-настоящему стыдно оттого, что… не знаю, отчего. Просто это показалось мне вдруг какой-то гадостью — проснувшись затемно, первым делом, пока весь дом еще спит, глазеть на фотки женщин. В рождественском каталоге, не где-то. Рождество было почти полгода назад. Но я все равно листал и смотрел. Руб на своей половине комнаты еще храпел без задних ног.

Вот смешно: такие картинки пацанов вроде меня должны вообще-то бодрить, но я от них только разозлился. Разозлился, что я такая тряпка: лежу и, как дебил слабоумный, пялюсь на женщин, которым меня плюнуть и растереть. Еще я задумался, всего на секунду, а с каким мыслями могла бы это все рассматривать моя ровесница. Наверное, разозлилась бы еще больше моего: мне-то ничего, кроме как потрогать этих женщин, и не хочется, а ей надо быть этими женщинами. Предполагается, что необходимо к такому стремиться. Вообще-то, немалый напряг.

Я откинулся на подушку. Безнадежен.

Безнадежен.

«Извращенец», как сказал Руб вчера у зубного.

— Ну да, извращенец, — вслух согласился я опять и подумал, что не хочу, став старше, быть как те озабоченные маньяки, которые заклеивают стены в гаражах голыми красотками из «Плейбоя». Я так не хотел. В ту минуту не хотел — и потому, вытащив каталог из-под подушки, разорвал пополам, потом еще раз и еще, понимая, что пожалею. Пожалею, когда в следующий раз захочу глянуть.

Безнадежен.

Встав с постели, я снес обрывки девиц в утильную кучу. Полагая, что на следующее Рождество они вернутся в новом каталоге. Склеенные, как были. Неизбежно.

А еще неизбежно было, что, раз на дворе воскресенье, мне придется переть на стадион и смотреть, как Руб и Стив будут гонять мяч. Стив играл за одну из лучших в округе команд, Руб — за одну из худших на всем свете. Команду Руба размазывали каждое воскресенье, и наблюдать это было довольно мучительно. Сам Руб играл ничего себе — он и еще пара-тройка ребят. Но остальные — совершенно без толку.

За завтраком под «Мир спорта» по телику Руб спросил меня:

— Ну, на какой ставишь счет? 70:0? 80:0?

— Фиг знает.

— Может мы наконец выйдем на трехзначную цифру?

— Может.

И жевали дальше.

Мы жевали, и тут на кухню поднялся Стив и положил перед собой завтрак — пять бананов. Он делал так каждое воскресенье: съедал свои бананы, ворча на нас с Рубом.

На стадионе выяснилось, что Руб был не так уж далек от истины. Его команда продула: 76:2. Противник был мощный. Крупнее, сильнее, волосатее. Два очка в ответ наши заколотили только в самом конце, когда судья из жалости назначил пенальти. Они пробили, чтобы размочить счет. Без всякой подсыпки: чувак снял бутсу, поставил дыню в нее и прямо в носках вдарил. Команда Стива, наоборот, победила в довольно красивой игре, 24:10, и Стив, как всегда, блеснул.

В общем, за весь день было только два более-менее интересных случая.

Первый такой: я встретил Грега Финни, парня, который еще не так давно был моим лучшим другом. Так вышло, что мы перестали дружить. Никакого случая, ни ссоры, ничего. Просто малу-помалу раздружились. Может, потому что Грег стал увлекаться скейтингом и обзавелся новой компанией. Он честно пытался втянуть туда и меня, но я не заинтересовался. Грег мне очень нравился, но я не собирался идти за ним. И вот теперь он занимался скейтингом, а я, ну, не очень-то понимал, чем занимаюсь. Я занимался шатанием в одиночку по улицам, и мне это было по душе.

Когда я пришел на стадион, у Руба уже шла игра, и на верхних рядах сидела кучка пацанов, зрителей. Когда я проходил мимо них, меня окликнули. Я узнал голос Грега.

— Кэм! — крикнул он, — Кэмерон Волф!

— Привет! — Я обернулся. — Как жизнь, Грег. (Тут надо бы ставить знак вопроса, но мои слова на самом деле не были вопросом. Это было приветствие.)

Грег сразу бросил приятелей и подошел ко мне.

На секунду.

— Хочешь знать счет? — спросил он.

— Ага. Я чуток опоздал, ну. — Я покосился на его отбеленные, узлами связанные волосы. — Какой?

— 20:0.

Тут другая команда провела занос.

Мы посмеялись.

— 20:4.

— Эй, сядьте там, — заорал кто-то из компании, — не загораживайте!

— Ладно, ладно. — Я пожал плечами, глянул на Грега. Потом на его компашку. И сказал: — Ладно, давай.

К ним подтянулись уже и девчонки. Наверное, штук пять, да симпатичные. Две вообще королевы, остальные просто клевые. Земной красоты. «Настоящие девчонки, — подумал я, — с которыми, может быть, мне повезет как-нибудь перекинуться словом».