Глядя на походный рюкзак, набитый под завязку, чувствую себя челноком с китайской границы, осталось только приобрести неизменный атрибут — безразмерную клетчатую сумку. Или может сразу садовую тележку взять, поставить с той стороны прохода и грузить потихоньку? Меня разобрал смех, когда представил себя со стороны, трусящего по территории Спирали с тачкой в руках. Женщины недоумённо переглянулись, не понимая причины смеха, но я лишь махнул рукой, предлагая не обращать внимания на такую мелочь.

Жена с сыном решили нас проводить, несмотря на промозглую погоду — дул холодный ветер и начинали срываться снежинки. Вот захотелось им посмотреть на непонятные чудеса, хоть тресни. Мы с Нарейсой обрядились в походную форму — берцы, камуфляж, шапочки а — ля маски — шоу, куртки не одевали, так как холода не чувствовали. Она набросила на плечи рюкзачок, с рисунком кота Гарфилда, в который аккуратно сложила обувь и платье Эйнары, посидели на дорожку да и отправились к гаражам.

— Батя, подожди, — Артём торопливо полез в карман, видимо решил щёлкнуть необычное событие.

Нарейса активировала проход, сделала его видимым, вызвав неподдельное удивление у второй половины семьи. Мы обнялись с провожающими, расцеловались в щёки и ушли.

Вера ахнула, когда муж со своей подругой перешёл невидимую грань. Чёрный круг на мгновение смазался цветной рябью и открыл феерическое зрелище. На той стороне, на фоне бесчисленных сияющих шаров стояла парочка — Он и Она. Чёрная кожа, покрытая чешуёй даже на лицах, большие светлые глаза без зрачков, оба высокого роста.

— Господи, чистый демон с демоницей. Вот дура я дура, — она покачала головой, глядя с какой звериной грацией Нарейса снимает свою ношу. Муж (а он ли это?) помахал когтистой лапой и всё исчезло.

— Мам, ты чего? — Артём потряс Веру за плечо.

— Ничего, сынок. Снежинка в глаз попал. Пойдём домой, будем ждать отца.

Нет, всё-таки тут хорошо, хотя трудно подобрать слова, но я бы сравнил это как выход из городской канализации в девственно — чистый лес, и это ощущается не чувствительными рецепторами носа, а буквально всем телом. А также телом кое — кого, уцепившего меня за руку

— Муж мой, я долго терпела других, но здесь моя территория и никто больше не смеет помешать.

— Может отложим на потом, по возвращении?

— Нет. У меня чуть сердце не разорвалось, слушая то, что вы вытворяли за стенкой. И я должна выполнить пожелание…

— Т — с-с — с, — я приложил палец к её губам и повертел головой на всякий случай. — Не нужно никого упоминать. Зачем нам беспокоить…сама знаешь кого.

От Нарейсы шёл такой одуряющий аромат желания, что выдержать было просто невозможно. То ли территория Спирали так на нас влияла, то ли перестроенный организм, на генетическом уровне, требовал своё — это абсолютно не интересовало. Нам было наплевать на всё и безумные игрища поглотили без остатка.

Подруга лежала на моей груди, тихо мурлыча, когда я проводил рукой по волосам. Вдалеке маячило несколько группок цвиков, перекидывающихся цветовыми обсуждениями увиденного. Вот повадилось, облачное сообщество, вести за нами наблюдение. Есть моё личное предположение, что эти 'забавы' вызывают всплеск в местном континууме, чем-то вызывающий интерес энергетических сущностей. Шут с ними, не люди и ладно.

— Смотри, дорогая, у нас снова благодарные зрители.

— Где? — Нарейса приподнялась, озираясь. — А, любопытная малышня.

— Ну, я бы так не сказал. Подозреваю, что большинству из них столько лет, циклов или как они там считают время, что уму непостижимо. Давай жена, подымайся, народ уже заждался.

— Серхео, а удобно будет, ночь на дворе?

— Вполне, мы не абы кто, а гости долгожданные, — я ещё раз постучал по входной двери в дом. — Эй, сова, открывай, Пух пришёл!

— А кто такой Пух?

— Приличный плюшевый медведь с опилками в голове.

— А…

Распросы прервал звук шаркающих ног и сонный голос, глухо звучащий из-за присутствующей преграды:

— Что угодно господам?

— Грайн, ты?

— Да, господин, — раздался осторожный ответ управляющего.

— Мирс Сергис с мирсой Нарейсой к господам Деранго.

— Подождите немного, — послышалось после некоторой заминки.

Спустя минут пять на третьем этаже, в угловой комнате, распахнулось окно:

— Сергис, это вы?

— Да, господин глава, вместе с мирсой. Пустите бедных путешественников?

— За ворота выгоню, — рассмеялся он. — Давайте заходите, сейчас откроют.