Рыночную площадь Тегеи заливали палящие лучи солнца и яркие краски одежды, фруктов, овощей и прочих товаров, которые как будто горели в полуденных лучах. Марк медленно прошел между прилавками, время от времени останавливаясь, чтобы рассмотреть что-нибудь и прислушаться, насколько возможно, к разговорам, если что-то казалось ему многообещающим. Но вот торговцы начали собирать свои товары, и Марк поспешил купить хлеба, сушеных фруктов и сыра.

– Это будет… восемь асов, – подсчитал торговец, протягивая руку.

Марк порылся в кошельке и достал одну из маленьких бронзовых монет.

– Вот.

Торговец с благодарным кивком взял монету и, спрятав ее, посмотрел на Марка.

– Я знаю почти всех своих покупателей. А тебя вот никогда не видел.

– Я из Лерны, – небрежным тоном ответил Марк, припоминая название маленького городка, через который они проходили утром. – Ну, пришел оттуда. Отец отправил меня сюда поискать работы. У нас недостаточно земли, чтобы всем прокормиться.

Торговец щелкнул языком:

– Тяжелые нынче времена, парень.

Марк согласно кивнул:

– Может, где-нибудь рядом с Тегеей есть большие фермы, где пригодятся лишние руки? Я умею работать.

Торговец окинул взглядом крепкое тело Марка.

– Ты с фермы? Ну, здесь рядом только одно такое место, где могут нанимать людей. Если ты не против того, чтобы работать рядом с преступниками в цепях.

– Ух ты… И где это?

– Вон там. – Торговец махнул рукой, показывая на склон высокой горы за городом, в направлении, противоположном от той пещеры, где прятались Фест, Луп и Цербер.

Марк проследил за его жестом и увидел вдали крышу среди деревьев. Оглядев все вокруг, он заметил и другие строения, а также посаженные террасами деревья и виноградники.

– Похоже, там какое-то большое владение.

– Это уж точно. Одно из самых больших на Пелопоннесе. Только ты имей в виду, что тамошний хозяин – самая кровожадная пиявка во всей Греции. Выжимает из нас все налоги, на какие только может наложить свою жадную лапу. И если тебе нужна работа, то только там ты и сможешь ее найти. В поместье Децима.

– Заметил что-нибудь новое? – спросил Фест, подкрадываясь под прикрытием низких ветвей молодых деревьев и устраиваясь рядом с Марком.

Они лежали на скальном выступе над пещерой, и им было отлично видно поместье Децима. Луп первым стоял на страже, а теперь отдыхал в пещере. Фест явился, чтобы сменить Марка.

Марк заглянул в восковую табличку, которую он позаимствовал у Лупа, и просмотрел свои записи.

– Люди у ворот меняются в полдень, остальные – немного позже. На страже всегда одно и то же количество людей.

– Хм…

Фест напряг глаза, вглядываясь в виллу. Это было весьма роскошное строение;

Перед самим домом находился наружный двор, предназначенный для гостей, прибывающих на носилках, в крытых повозках или верхом, и еще там были конюшни и помещение для рабов и слуг, ожидающих своих хозяев. Арка и колоннада вели в главный двор, аккуратно разделенный на четыре части двумя широкими дорожками, которые встречались у фонтана. Вдоль дорожек тянулись тщательно подстриженные кусты и цветочные клумбы, в каждой четверти двора красовались кусты, подстриженные в виде геометрических фигур. Вторая большая колоннада обегала сад и соединяла две части главного дома, который представлял собой большое двухэтажное строение, смотрящее на юг, чтобы внутри было достаточно естественного света и тепла. У каждого входа во двор стояли по два стража, и у каждой из задних дверей главного дома тоже; неширокие задние двери были предназначены для слуг и рабов. Четыре вооруженных человека совершали регулярный обход виллы.

– Децим явно не из тех, к кому легко подобраться, – задумчиво произнес Фест. – Ты его уже видел?

Марк немного помолчал.

– Думаю, да. Из дома недавно выходил человек в желтой тунике, гулял по саду. Такого же сложения, как Децим, и лысый. Если это он, то дома он явно не трудится носить парик.

– Должен быть он. – Фест чуть заметно улыбнулся, а затем посерьезнел. – А что насчет твоей мамы?

Марк покачал головой. И махнул рукой в сторону ряда деревьев примерно в сотне шагов от дома. За деревьями виднелись длинные низкие строения с узкими щелями вместо окон – бараки для рабов, трудившихся в поместье. Мрачные домики окружала стена, и вход внутрь огороженного пространства был только один, причем его защищали сторожевые башенки по обеим сторонам. В это время дня рабы трудились на полях, во фруктовых садах и оливковых рощах, принадлежавших Дециму. Марк видел, как они выходили из своих жилищ на рассвете; он тогда прятался довольно близко от бараков. Исхудалые фигуры в лохмотьях, скованные цепями по четыре человека, выстроились в ряд и ждали, пока стражи выведут их за ворота. Среди рабов было много женщин и несколько детей, но Марк не сумел узнать свою маму.

– Возможно, она и не работает в поле, – предположил Фест. – Децим может держать ее среди домашних рабов. Такое может быть… хотя вряд ли. Потому что если она – домашняя рабыня, то на ней нет цепей. А в таком случае, судя по тому, что ты говорил, легко догадаться, что она будет пытаться сбежать. Так что скорее она все-таки среди полевых бедолаг. Но попасть в бараки и отыскать ее там будет очень даже нелегко.

Марк хорошенько обдумал слова Феста.

– Тогда мы сначала найдем Децима. Проберемся на виллу, поймаем его и заставим сказать, где она находится. – Глаза Марка расширились от волнения, когда он излагал свою идею. – А еще лучше – заставим его послать кого-нибудь за ней. И тогда нам не придется рисковать и проникать в бараки.