Кругосветное путешествие, четвертое по счету в истории российского флота, продолжалось 2 года и 9 с половиной месяцев. Если исключить из времени плавания стоянки у берегов Русской Америки – то всего 772 дня, из них под парусами «Суворов» прошел 484 дня и 289 дней простоял на якоре. И хотя, повторимся, рейс был коммерческим, это была и научная экспедиция, обогатившая знания о нашей планете. Были открыты ранее неизвестные острова, получены ценные данные о других территориях и населяющих их народах. Из Перу Лазарев привез интереснейшую коллекцию индейских древностей, а также еще не виданных в Европе лам, альпаку и вигонь, которые, благодаря заботе экипажа, хорошо перенесли нелегкое путешествие.

«Там, за Южным полярным кругом, земли нет, а если и есть где-то у полюса, то туда все равно невозможно проникнуть», – такое мнение бытовало в географической науке до начала XIX в. И было оно авторитетным, без какой-либо иронии, поскольку основывалось на выводах самого Джеймса Кука. В 1773 г. знаменитый английский мореплаватель впервые пересек Южный полярный круг, открыл антарктические острова – Южная Георгия и Земли Сандвича (Южные Сандвичевы острова), – но сам материк так и не обнаружил.

Впрочем, в начале XIX в. сомневающихся в правильности выводов Кука становилось все больше. Был среди них и знаменитый мореплаватель, первый русский «кругосветчик» Иван Федорович Крузенштерн. Весной 1819 г. он написал морскому министру Ивану Ивановичу де Траверсе письмо, в котором доказывал необходимость исследования полярных вод и предлагал подготовить экспедиции к Северному и Южному полюсу. Особо Крузенштерн отмечал важность экспедиции в Антарктику: «Сия экспедиция, кроме главной ее цели – изведать страны Южного полюса, должна особенно иметь в предмете поверить все неверное в южной половине Великого океана и пополнить все находящиеся в оной недостатки, дабы она могла признана быть, так сказать, заключительным путешествием в сем море».

Начальником первой российской антарктической экспедиции Крузенштерн предлагал назначить Василия Головнина, однако тот в это время еще завершал свое кругосветное путешествие на шлюпе «Камчатка». Тогда вместо Головнина была предложена кандидатура командующего фрегатом «Флора» Черноморского флота Фаддея Беллинсгаузена. Но у морского министра были свои планы – де Траверсе предпочел видеть во главе экспедиции Макара Ивановича Ратманова. Однако тут вмешались непредвиденные обстоятельства – при возвращении из Испании корабль, которым командовал Ратманов, потерпел кораблекрушение у датских берегов, и он был вынужден остаться на лечение в Копенгагене. В итоге начальником экспедиции был утвержден Беллинсгаузен. Его заместителем и командиром второго корабля был назначен Михаил Лазарев.

Экспедиция состояла из двух кораблей, в те годы это была обычная практика. Беллинсгаузен командовал шлюпом «Восток», спущенным на воду со стапеля Охтинской верфи Санкт-Петербурга в 1818 г. Второй корабль изначально назывался «Ладога» и закладывался на Олонецкой верфи как вспомогательное судно (проект разработал известный кораблестроитель И. В. Курепанов). Чтобы ускорить отправку, было принято решение не строить второе судно для антарктической экспедиции, а использовать «Ладогу». Судну дали новое название – «Мирный» и приступили к его перестройке с учетом предстоящих условий плавания. Лазарев лично руководил всеми подготовительными работами.

По своим качествам, прежде всего по быстроходности, «Восток» и «Мирный» были двумя разнотипными кораблями, что не могло не сказаться на ходе экспедиции. Беллинсгаузен писал по этому поводу в своей книге: «Каждый морской офицер видел, какое должно быть неравенство [«Мирного»] в ходу с «Востоком», следовательно, какое будет затруднение оставаться им в соединении и какая от сего долженствовала произойти медленность в плавании». А затем он неоднократно подчеркивал исключительное мастерство М. П. Лазарева в управлении кораблем, что позволяло тихоходному «Мирному» все время следовать совместно с гораздо более быстрым «Востоком».

4 июля 1819 г. корабли покинули Кронштадт. Через десять дней «Восток» и «Мирный» зашли в Копенгаген, 29 июля – в Портсмут, где простояли без малого месяц. Здесь были получены секстаны, хронометры и другие приборы и инструменты, которые тогда не изготовлялись в России, пополнен запас провизии. 26 августа Беллинсгаузен и Лазарев вышли из Портсмута, 15 сентября прибыли на Канарские острова и, после непродолжительной стоянки, пересекли Атлантический океан с востока на запад и прибыли в Рио-де-Жанейро.

Из Рио «Восток» и «Мирный» 22 ноября направились прямо на юг. Согласно инструкции военного министра, исследовательские работы экспедиция должна была начать с острова Южная Георгия и Земли Сандвича, размеры и контуры которых были еще не окончательно определены.

15 декабря показались вершины острова Южная Георгия, через неделю, на пути к Земле Сандвича, было сделано первое значительное географическое открытие – группа островов, которую Беллинсгаузен назвал в честь морского министра де Траверсе. 29 декабря, подойдя к Земле Сандвича, русские моряки установили, что ее «мысы», как считал Джеймс Кук, на самом деле являются отдельными островами. Беллинсгаузен проявил определенный такт и не стал переименовывать ни вновь открытые острова, ни весь архипелаг: «Капитан Кук первый увидел сии берега, и потому имена, им данные, должны оставаться неизгладимы, дабы память о столь смелом мореплавателе могла достигнуть до позднейших потомков. По сей причине я называю сии острова Южными Сандвичевыми островами».