Надо будет запасной одеждой озаботиться, а пока хотя бы рубаху и подол у юбки местами застирать. Но это позже, потому что ещё и с волосами что-то сделать надо. Одно хорошо, что завязаны они были в тугую косу. Но всё равно некоторые пряди выбились наружу, перепутались, а ещё в них совсем не живописно застряли какие-то веточки и травинки.

Беда в том, что у меня даже расчёски нет. Не говоря о том, что косы плести не умею. Но делать нечего. Взялся расплетать, пытаясь запомнить, как всё было, чтобы позднее попытаться заплести всё обратно. Волосы рассыпались волнами по плечам, груди и до самого пояса. М-да. Вот и как я с этим бороться буду? Красоту такую остричь рука не поднимется, но это ж сколько времени и терпения надо, чтобы в порядок их привести? Женщинам явно за одно только это — памятник поставить можно.

Дальше было сложнее. Не физически, конечно, а морально. Вспомнилась первая реакция, когда я осознал, что меня в женское тело занесло: возмущение, смущение и… желание изучить доставшееся мне тело. А единственная ночь в реале вообще была наполнена та-а-акими фантазиями, и все они были совсем не платонического характера. И после того что я узнал, мне стало стыдно. Я воспринимал это тело всего лишь… пусть не пикселями, но по крайней мере никак не связывал его с реально живущей где-то девушкой. И полбеды, если бы просто существовал некий прообраз, но положение, в котором она находится в корне изменило моё отношение к ситуации.

Каково мне было раздеваться, зная, что придётся касаться этого тела? Ещё и глаза предательски нет-нет да косили в сторону такого манящего своей отражающей гладью зеркала. Возможно ещё играло роль, то, что я по жизни не слишком избалован женским вниманием? А может то, что мне был симпатичен внешний вид доставшегося мне персонажа? В итоге, мужская часть моего реального сознания так и подбивала посмотреть, прикоснуться. А другая часть сознания, взирала на все эти потуги с явным осуждением, пробуждая угрызения совести.

В общем, так в постоянном конфликте с самим собой, я всё же покончил с водными процедурами. Благо большая часть этого действа прошла под возобновившееся и не собирающееся прекращаться «Ес-с-сь…», за что я в некотором роде был даже благодарен Пушистику. Так как это отрезвляло, напоминая, что я здесь не один, и эта мысль несколько остужала нездоровые, ну или наоборот, вполне здоровые для мужчины мысли.

Натянув льнущую к телу влажную рубаху и не менее сухую юбку, начал чем есть, то есть пятернёй приводить в относительный порядок волосы. Получилось так себе, если честно. Но в целом, вид теперь куда поприличнее, нежели прежде. Заглянув к себе в комнату, накинул трофейный плащ, он, окутав мою хрупкую фигурку скрыл неприлично прилипшую к телу одежду, и это порадовало. Спускаясь в обеденный зал, я немного опешил. Не ожидал, в столь ранний час увидеть здесь посетителей. Ведь на улице едва заря занимается, а кому-то уже не спится.

Пара гномов в уголке о чём-то тихо, но оживлённо переговариваются. Видимо торговались, причём — давно, потому что сейчас, они обменялись рукопожатиями и «чокнувшись» здоровенными глиняными кружками, осушили их до дна в знак завершения сделки.

За ближайшим к выходу столом пятеро воинов — людей довольно шумно, перебивая друг друга о чём-то болтают. Заметив меня, они, пихая друг друга локтями закивали в мою сторону, ещё больше оживляясь, и даже успели отпустить в мой адрес пару сальных шуточек, но с появлением в трактире ещё двоих мужчин, вмиг притихли, словно боялись привлечь к себе внимание.

Новые гости выглядели странно. Один — высокий, крепкого телосложения сероглазый брюнет вёл себя уверено, как-то по-хозяйски, второй же, рыжий и щупленький, забегал всё время перед брюнетом, заискивающе заглядывая ему в лицо, и не прекращая что-то приглушённо тараторить. Напоминало это действо уличных торгашей, пытающихся впарить тебе какое-нибудь абсолютно ненужное «добро». Одно странно, если уж эти пятеро, явно прошедших огонь и воду воинов вмиг притихли при его появлении, почему же этот щуплик не боится?

Тем временем я, стараясь не привлекать лишнего внимания, тихонько проскользнул за ближайший столик и в момент приземления на лавку, в прямом смысле — физически ощутил чей-то пристальный взгляд. Мельком оглянулся и тут же напоролся на изучающие и какой-то тяжёлый взор серых глаз. Вот и спрашивается, чего ему надо? Глазеет открыто — не таясь. И совсем не так как пару минут назад пялились притихшие теперь вояки. Сказать что-то хочет? Так вроде он не из тех, кто боится рот открыть лишний раз. Но помалкивает ведь, только взглядом буравить продолжает.

Я хоть и отвернулся, а всё равно не по себе как-то стало. Был бы я мужиком, проще было бы. В конце концов хоть какой-то шанс… по морде получить был бы. М-да, против такого, с моими реальными шестьюдесятью восьмью кг, лезть просто смешно. Раздавит как букашку и не заметит. А что уж про девицу-то говорить?

Уже и есть как-то расхотелось, и пожалел я сто раз, что вообще спустился. Чуйка шепчет: «Нашёл ты себе неприятности на пятую точку…» А сознание жалобно оправдывается: «Я и не искал! Он сам пришёл». Вроде бы и не произошло пока что ничего, но чувствую — всё ещё впереди.