И въстала фуръстовина на мор, да судно меншее разбило о берегъ, и пришли каитаки да людей поимали всхъ. И пришлі есмя в Дерьбенть. И ту Василей поздорову пришелъ, а мы пограблены. И билъ есми челом Василью Папину да послу ширваншину Асанбегу, что есмя с нимъ пришли, чтобы ся печаловалъ о людех, что ихъ поимали под Тархы кайтаки. И Осанбгъ печаловался и ездилъ на гору к Бултабгу. И Булатъбгъ послалъ скоро да къ ширваншбгу: что судно руское разбило под Тархи, и кайтакы пришедъ людей поимали, а товаръ их розъграбили. А ширваншабгъ того часа послалъ посла к шурину своему Алильбегу кайтаческому князю, что судно ся мое разбило подъ Тархы, и твои люди пришед, людей поимали, а товаръ ихъ пограбили; и ты бы мене для люди ко мн прислалъ и товаръ их собралъ, занеже т люди посланы на мое имя; а что тоб будет надобетъ б у меня, и ты ко мне пришли, и язъ тоб, своему брату, за то не стою и ты бы их отпустилъ доброволно меня для. И Алильбгъ того часа отослалъ людей всх в Дербентъ доброволно, а из Дербенту послали их къ ширванши въ-рду его коитулъ. А мы поехали к ширъванше во и коитулъ и били есмя ему челомъ, чтобы нас пожаловалъ, чм доити до Руси. И он намъ не дал ничего, ано нас много. И мы заплакавъ да розошлися кои куды: у кого что есть на Руси, и тот пошелъ на Русь; а кой должен, а тот пошел куды его очи понесли, а иные осталися в Шамахе, а иные пошли работать к Бак.

А яз пошелъ к Дербенти, а из Дербенти к Бак, гд огнь горить неугасимы; а изъ Бакі пошелъ есми за море к Чебокару, да тутъ есми жил въ Чебокар 6 мсяць, да в Сар жил мсяць в Маздраньской земли. А оттуды ко Амили, и тутъ жилъ есми мсяць. А оттуды к Димованту, а из Димованту ко Рею. А ту убили Шаусеня Алеевых детей и внучатъ Махметевых, и онъ их проклялъ, ино 70 городовъ ся розвалило. А из Дря к Кашени, и тутъ есми былъ мсяць. А изъ Кашени к Наину, а из Наина ко Езди, и тутъ жилъ есми мсяць. А из Диесъ къ Сырчану, а изъ Сырчана къ Тарому, а фуники кормять животину, батманъ по 4 алтыны. А изъ Торома къ Лару, а изъ Лара к Бендерю. И тутъ есть пристанище Гурмызьское, и тутъ есть море Индейское, а парьсейскым языкомъ и Гондустаньскаа дорія; и оттуды ити моремъ до Гурмыза 4 мили. А Гурмызъ есть на остров, а ежедень поимаеть его море по двожды на день. И тутъ есми взялъ 1 Великъ день, а пришел есми в Гурмызъ за четыре недли до Велика дни. А то есми городы не вс писалъ, много городовъ великих. А в Гурмыз есть варное солнце, человка съжжеть. А въ Гурмыз былъ есми мсяцъ, а изъ Гурмыза пошелъ есми за море Индйское, по Велице дни в Фомину недлю, в таву, с коньми.

И шли емя морем Дгу 4 дни; от Дга Кузряту; а от Кузрята Конбату, а тутъ ся родить краска да лекъ. А отъ Канбата к Чивилю, а от Чивиля есмя пошли в семую недлю по Велиц дни, а шли есмя в тав 6 недль моремъ до Чивиля. И тутъ есть Индйскаа страна, и люди ходять нагы вс, а голова не покрыта, а груди голы, а волосы в одну косу плетены, а вс ходят брюхаты, дти родять на всякый год, а детей у нихъ много, а мужы и жены вс черны; язъ хожу куды, ино за мною людей много, дивятся блому человку. А князь их – фота на голов, а другаа, на бедрах; а бояре у них ходять – фота на плещ, а другыя на бедрах, а княгыни ходять – фота на плечемъ обогнута, а другаа на бедрах; а слугы княжия и боярьскыя – фота на бедрахъ обогнута, да щит да меч в руках, а иныя с сулицами, а ины с ножи, а иныя с саблями, а иныи с лукы и стрелами; а вс нагы, да босы, да болкаты; а жонки ходят голова не покрыта, а груди голы; а паропкы да девочкы ходят нагы до 7 лтъ, а сором не покрытъ. А изъ Чювиля пошли есмя сухомъ до Пали 8 дни до индйскыя горы. А отъ Пали до Умри 10 дни, то есть городъ индйскый. А отъ Умри до Чюнейря 6 дний, и тут есть Асатъхан Чюнерьскыя индйскыя, а холопъ Меликътучяровъ, а держить, сказывають, седмь темь отъ Меликтучара.

А Меликтучаръ сдит на 20 тмахъ; а бьется с кафары 20 лт есть то его побиють то онъ побивает ихъ многажды. Ханъ же езди на людех, а слоновъ у него и коний много добрых, а людей у него много хорозанцевъ; а привозять их изъ Хоросаньскыя земли, а иныя из Орабаньскыя земли, а иныя ис Тукърмескыя земли, а иныя ис Чеготаньскыя земли, а привозять все моремъ въ тавах, Индйскыя земли корабли. И язъ гршный привезлъ жеребьца в Ындйскую землю, дошел есми до Чюнеря богъ дал поздорову все, а стал ми сто рублевъ. Зима же у них стала с Троицина дни. А зимовали есмя в Чюнйр, жили есмя два мсяца; ежедень и нощь 4 мсяца, а всюда вода да грязь. В т же дни у них орють да сють пшеницу, да тутурганъ, да ногут, да все съястное. Вино же у нихъ чинять в великых орсех кози гундустаньскаа; а брагу чинят въ татну, кони кормять нохотом, да варять кичирисъ с сахаромъ да кормять кони, да с масломъ, порану же дають шьшени. Во Индйской же земли кони ся у нихъ не родят, въ ихъ земли родятся волы да буволы, на тхъ же здть и товаръ иное возять, все длають. Чюнеръ же град есть на острову на каменомъ, не дланъ ничим, богомь сътворенъ; а ходять на гору день по единому человку, дорога тсна, поити нелзя.

Во Индйской земли гости ся ставять по подворьемь, а сти варять на гости господарыни, и постелю стелять, и спять с гостьми, сикишь илересънь ду житель берсень, достурь авратъ чектуръ а сикишь муфутъ любять блых людей. Зим же у них ходять люди фота на бедрах, а другаа на плещем, а третья на голов; а князи и бояря тогда въздевають на собя порткы, да сорочицу, да кавтанъ, да фота по плечемъ, да другою ся опояшеть, а третьею фотою главу обертить; а се оло, оло, абрь оло акъ, оло керимъ, оло рагымъ. А в томъ Чюнер ханъ у меня взял жерепца, а увдал, что яз не бесерменинъ, русинъ, и онъ молвит: «И жерепца дам да тысячю золотых дам, а стань в вру нашу в Махмт дени; а не станешь в вру нашу в Махмет дени, и жерепца возму и тысячю золотыхъ на глав твоей возму». А срокъ учинил на 4 дни, въ говйно успении на Спасовъ день. И господь богъ смиловася на свой честный праздникъ, не отстави от меня милости своея грешнаго и не повел погыбнути въ Чюнер с нечестивымі; в канун Спасова дни прихал хозяйочи Махмет хоросанец билъ есми челомъ ему, чтобы ся о мн печаловалъ; и он здилъ к хану в город, да мене отпросил, чтобы мя в вру не поставили, да и жерепца моего у него взялъ.

Таково господарево чюдо на Спасовъ день! Ино, братья русьскіи християне, кто хочеть поити в Ындйскую землю, и ты остави вру свою на Руси, да въскликну Махмета, да поиди в Густаньскую землю. Мене залгали псы бесермена, а сказывали всего много нашего товару, ано нтъ ничего на нашу землю; все товаръ бло на бесермьньскую землю, перець да краска, то дешево; ино возят аче моремъ, иныи пошлины не дають. А люди иные намъ провести пошлины не дадут, и пошлины много, а разбойников на море много. А розбивають все кофары, ни крестіяне, ни бесерьмена; а молятся каменнымъ болваномъ, а Христа не знають. А ис Чюнеря есмя вышли на Успение Пречистые к Бедерю к большему ихъ граду. А шли есмя мсяць; а отъ Бедеря до Кулонкеря 5 дний; а отъ Кулонгеря до Кельбергу 5 дни. Промежю тхъ великых градовъ много градовъ; на всякъ день по три грады, а на иной день и 4 грады; колко ковъвъ, толко градов. А отъ Чювиля до Чюнейря 20 кововъ, а отъ Чюнеря до Бедеря 40 кововъ, а отъ Бедеря до Колуньгоря 9 кововъ, а отъ Бедеря до Колубергу 9 ковов. В Бедери же торгъ на кони, да на товаръ, да камкы, на шелкъ и на всякой иной товаръ, да купити в нем люди черныя; а иныя в немъ купли нтъ. Да все товаръ их гундостаньской, да соястной все овощь, а на Русьскую землю товара нтъ.

А все черныя, а все злоди, а жонки все бляди, да вдь, да тать, да ложь, да зельи, господаря морять. Во Индйской земли княжать все хоросанци, и бояре все хоросанци; а гундустанци все пшиходы, а ходят борзо, а все нагы да босы, да щитъ в руц, а в другой мечь, а иныя слугы с великими с прямимы лукы да стрелами. А бой их все слоны, да пшихъ пускають наперед, хоросанци на конехь да в доспсехъ, и кони и сами; а къ слономъ вяжуть к рылу да к зубомъ великия мечи по кендарю кованы, да оболочат ихъ в доспхъ булатный, да на них учинены городъкы, да и в горотък по 12 человкъ в доспсех, да все с пушками да стрелами. Есть у них одно мсто, шихбъ Алудинъ піръ атыръ бозаръ алядинандъ, на год единъ бозаръ, съждается вся страна Индйская торговати, да торгують 10 дний; от Бедеря 12 кововъ, приводять коней до 20 тысящь продають, всякый товаръ свозять; во Гондустаньской земли той торгъ лучшій, всякый товаръ продають, купят, на память шиха Аладина, на руськый праздникъ на Покровъ святыя богородица. Есть в томъ Алянде и птица гукукъ, летает ночи, а кличеть «гукукъ».

А на которой хоромин сдить, то тут человкъ умреть; а къто ея хочеть убити, ино у нея изо рта огнь выйдеть. А мамонь ходят ночи да имають куры, а живуть въ гор или в каменье. А обезьяны то т живуть по лесу, да у них есть князь обезьяньскый, да ходіи ратию своею, да кто их заимаеть и они ся жалують князю своему, и онъ посылаеть на того свою рать, и они, пришедъ на град, и дворы разволяють и людей побьють. А рати ихъ, сказывають, велми много, и языкы их есть свои, а детей родять много; да которой родится не в отца, не в матерь, они тх мечють по дорогамъ; ины гондустанци тх имают да учать их всякому рукодлью, а иных продають ночи, чтоб взад не знали побжати, а иных учат базы миканетъ. Весна же у них стала с Покрова святыя богородица; а празднують шиху Аладину и весн дв недли по Покров, а празднують 8 дни; а весну держать 3 мсяца, а лто 3 месяца, а зиму 3 мсяца, а осень 3 мсяца. В Бедери же их столъ Гундустану бесерменьскому. А град есть вликъ, а людей много велмии; а салтан великъ 20 лт, а держать бояре, а княжат фарасанци, а воюють все хоросанци. Есть хоросанець Меликтучаръ бояринъ, ино у него рати двсте тысячь, а у Мелик хана 100 тысячь, а у Харат-хана 20 тысячь; а много тех хановъ по 10 тысячь рати.