Дети Эмрам играли вокруг нее. Касилия сплела Эмрам и своему брату венки из цветов. И только тогда Эмрам заметила, что ее сын исчез, когда ее дочь сказала ей о том, что хочет отдать брату венок, но Джутаро спрятался и не отзывается. Касилия протянула матери венок. И тут Эмрам ощутила на своей шее холодные пальцы страха, что мешали ей крикнуть и позвать сына. В венке, сплетенном Касилией для Джутаро, Эмрам увидела цветок, который прежде никогда не встречала: цветок был совершенно черным и казался живым. Когда же рука Эмрам коснулась его, цветок запел звонким детским голоском: "Проснись, Эмрам! Проснись!"

Эмрам проснулась. В руке она сжимала черный цветок. Чародейка почувствовала, как по ее щекам катятся слезы, ощутила их солоноватый привкус на губах. Эмрам прижала цветок к груди, и несколько слезинок упали на его черные лепестки. Цветок затрепетал, словно живой, и снова звонко пропел ей: "Не плачь, Эмрам! Не плачь!"

– Цветочек мой, Джутаро. Почему?
– прошептала волшебница.

– Ты же знаешь, почему? Зачем спрашиваешь?
– ответил ей цветок голосом Джутаро и рассыпался прахом. Голос сына еще звучал в ее голове.
– Все так и должно быть. Спасибо тебе и помни обо мне. Просто помни.

7

– Прощай, - прошептала Эмрам, глядя в сторону башни.

Варвар посмотрел на волшебницу.

– Мы бы могли остаться, - предложил он ей.

– Нет, Зовар, я хочу уйти. Уйти вместе с тобой в твой мир. Я дала обещание, - ответила Эмрам.

– Кому?
– удивился он, ведь на острове никого, кроме них, не было.

– Неважно. Просто обещание, - Эмрам не хотела говорить об этом и, кажется, Зовар понял это.

Варвар помог волшебнице сесть в лодку. Обернувшись, Зовар окинул печальным взглядом башню.

– Хорошая была кузница, - вздохнул он.

– Это потому, что ты хороший кузнец. Башня здесь непричем.

То, что сказала Эмрам, было правдой, и волшебница хотела, чтобы варвар знал об этом.

– Возможно, ты и права, - Зовар взялся за весла. Ритмичные и непрерывные движения весел убаюкивали Эмрам. Волшебница посмотрела на варвара. Зовар улыбался, глядя на нее.

– Почему ты улыбаешься?
– спросила она его.

Он не ответил, а губы растянулись в широкой улыбке, обнажив белоснежные зубы.

– Что?
– снова спросила Зовара Эмрам. Ее щеки залились румянцем.

– Я - самый счастливый в мире человек, - ответил он ей, наконец.

– Это почему же?
– Эмрам все же была немного удивлена. Она любила Зовара и знала, что он любит ее. Но когда Зовар узнал о ребенке, лишь только тогда Эмрам по-настоящему поняла, насколько этот человек дорожит ею, а она - им.

– Боги услышали мои молитвы. Я знал, что рано или поздно мне придется покинуть башню, но я мечтал о том, чтобы ты всегда была со мной. Об этом и молился. Хотя прежде редко просил богов о чем-либо, - объяснил ей Зовар.

– Поверь, не боги услышали твои молитвы, - ответила ему Эмрам.

– Не боги? Тогда кто?
– искренне удивился варвар.

– Когда-нибудь я обязательно расскажу тебе, но не сейчас.

Парус лодки отбрасывал тень, защищая Эмрам и Зовара от палящего солнца. Какое-то время они плыли молча. Зовар нарушил молчание первым.

– Что будет с башней?

– Об этом можешь не беспокоиться, - ответила варвару волшебница.

– Я и не беспокоюсь. Просто спрашиваю. Ведь столько лет ты заботилась о ней, - Зовар хотел вернуться назад в родные северные края к отцу, и предполагал, что и Эмрам когда-нибудь захочет вернуться назад к башне.

– Ты ошибаешься. Это башня заботилась обо мне. Она привела тебя ко мне, - спокойно ответила волшебница, зная, какие мысли беспокоят Зовара.

– Значит, теперь башня осталась совсем одна?
– варвар проявлял поразительную настойчивость, желая удостовериться в судьбе башни.

– Нет, Зовар. Тот, кому я дала обещание, позаботится о ней, - ответила Эмрам.

– Все же очень любопытно, кому и какое обещание ты дала?
– не унимался Зовар.

Эмрам улыбнулась, не спеша с ответом.

– Скажу лишь, что ты бы сильно удивился, если бы знал - кому.

– Но ты не скажешь?
– Зовар задал вопрос, хотя знал, что услышит в ответ.

– Ты же знаешь. Зачем тогда спрашиваешь?
– на самом деле волшебница хотела сказать варвару о причинах, и все же не делала этого, зная заранее, что Зовару потребуется очень много времени, чтобы принять и осознать это. Волшебница больше не хотела терять варвара, а потому ей было немного страшно.

– Ты удивительная, - Зовар не перерставал восхищаться Эмрам и постоянно говорил ей об этом.