В воздухе повисла плотная напряженная тишина. Чудилось, ее можно было разрезать ножом. Девушка застыла. Она догадывалась: это затишье перед бурей.

– Я уже говорила, что не нуждаюсь в твоей благотворительности, - прошептала она, решившись нарушить воцарившееся молчание.
– Тоже мне нашелся, гуманист хренов.

Шторм глубоко вдохнул, набрав полные легкие воздуха, изо всех сил стараясь взять себя в руки. Прошло несколько тяжелый мучительных минут, прежде чем ему удалось немного успокоиться.

– Ита, ты не права, - медленно, размерено начал он.
– Для любой другой девушки я бы и пальцем не пошевелил. Я - не ангел и не святой. Но ты... Тогда еще на дороге... я тоже был виноват. Стормозил. Упустил тебя. Но... тогда я просто потерялся в твоих глазах. Не у кого я еще таких глаз не видел. Огромные, в пол лица. И твои дрожащие губы, - он провел рукой по волосам, словно пытаясь стряхнуть наваждение. Его голос звучал проникновенно и чувственно.

Маритта повернулась к нему. В ее глазах стояли слезы.

– Потом они еще долго снились мне ночами. И это просто бесило. Я уже говорил тебе: мне все это не нужно. И тебе тоже будет трудно со мной. Поэтому я старался не обращать на это внимание, пытаясь выкинуть тебя из башки, стереть из мыслей. Но ты все время маячила у меня перед носом, попадаясь на глаза каждый раз, когда я приходил в Дарнову. И тебя постоянно приходилось искать. Ты меня конкретно так утомила. Я злился на тебя. А этот случай в моей квартире... Тут я реально дал слабину. И сам вызвался ехать в Америку, считая, что расстояние меня уж точно излечит от этого безумия. Там... меня терзало постоянно какое-то беспокойство, необъяснимая тревога, от которой я старался отмахнуться. Не получалось. Она стала сжигать меня изнутри. И, видимо, не зря. Как чувствовал, что с тобой опять что-то произойдет. Ты без моего участия способна попасть в историю. Я понял, что опять все сделал не так. И при первой возможности рванул к тебе. Но поздно. Произошло то, что произошло...

Он замолчал. Маритта не в состоянии была вымолвить не слова, зачарованно вслушиваясь в эти излияния его души, которые уже не ошеломляли. Она устала удивляться всему, что было связано с эти неординарным невероятным мужчиной. И то, что твориться у него в голове, ход его мыслей и поступков невозможно предугадать.

– Ит, - продолжил после паузы, в течение которой старался подобрать слова. Объяснения давались ему тяжело. Он редко говорил с кем-нибудь откровенно, обнажая сердце и душу.
– Позволь мне все исправить. Да, я дурак. Я должен был сразу понять, что не стоит тебя отпускать от себя. Теперь ты будешь под моей защитой. И никто не посмеет причинить тебе боль.

Девушка не знала, что ответить, но ощущала, что железные тиски, сжимавшие ее сердце, разжались. В его голосе было столько тепла и страсти, что обезоруженная Маритта слабо улыбнулась ему, подбодряя этой своей улыбкой. Антон выдохнул. Он грустно усмехнулся.

– Ты не представляешь, как я изголодался по тебе. Но все равно не стал бы навязываться, если б не был уверен: что тоже не совсем безразличен тебе. Ведь так?

Маритта закусила губу.

– Ита, - взволнованно прохрипел мужчина, настаивая на ответе.

– Так, - не стала томить его девушка, ее было едва слышно.
– Но, Тош, тебе не кажется, что уже слишком поздно? Я... у меня будет ребенок. И Дарн. Ты же на него работаешь...

– Я разберусь с этим дерьмом, обещаю, - с облегчением улыбнулся Антон.
– У нас все будет отлично. Поверь мне.

Глава 3.

Машина свернула на проселочную дорогу. Маритта задумчиво рассматривала широкое кольцо с россыпью мелких бриллиантиков на безымянном пальце, поблескивающее в скупо льющимся в окна автомобиля свете луны. К вечеру резко подморозило, и мокрая дорога превратилась в каток. Антон сосредоточено вел машину, хмурясь каким-то своим мыслям.

"Да, а он умеет ставить печать собственника", - Ита перевела взгляд с кольца на мужчину.
– "Теперь я - Маритта Горская. Интересно, как изменится моя судьба вместе со сменой фамилии? Ведь я же его совсем не знаю. Все-таки Тоша прав - я ненормальная. И вечно кидаюсь в приключения, как в омут, с головой".

– Что?
– мужчина поймал ее взгляд на себе, отметив унылое выражение ее лица.
– Устала? Сейчас скоро приедем.

По дороге они останавливались в городе у магазина, и Антон до отказа забил багажник машины продуктами. Он объяснил, что из аэропорта сразу поехал к ней и дома еще не был. Девушка, однажды познакомившаяся с ведением хозяйства в жилище Тохи, присовокупила к набору пищевых упаковок кое-какую кухонную утварь, губки, тряпочки, салфетки и моющие средства. Антон только усмехнулся: "Уже начинаю чувствовать себя женатым человеком".